Поспелов, внимая каждому слову, подвинулся ближе к коллеге, боясь что-нибудь упустить.

– Мужик сказал такое, за что до сих пор я под землю провалиться готов! Что я хреновый папаня, что он моего сына, замерзающего ночью на морозе, с лавочки подобрал, потому что пацан домой идти не хотел. Что Сэро гостит и ночует у него больше полугода, а я только заметил. Что мальчишке нужны деньги и питание, и он сам выбрал зарабатывать на улицах…

– Урод просто использовал неумного ребенка, Алмаз! Не кори себя!

– Поздно корить-то. Из разговора я понял, что мой пострел на особом прицеле у местного криминала, и они моему ушлому и смышлёному воробушку ни за что не дадут завязать. С мужиком мы в итоге договорились. Он уехал из города, чтобы Сэро не смог к нему ходить, а я метнулся в школу. Там ещё пуще краснеть пришлось! Учительница знатно обалдела, выяснив, что отец Сэро – я, а не какой-то непонятный хмырь, являвшийся до этого в школу по вызову. Оказалось, сын толком уроки не посещал, скатился с отличия до хилых троек…

– Да уж! Проказник – легко сказано! – удручённо хмыкнул Василий и задумчиво подпёр рукой колючую щёку.

– Вот то-то ж! Имир, знаешь, тоже строптивый ого-го, но чудес не творил. Когда под стол ходил, не дай Бог его игрушки тронуть или переложить. Ворчал карапуз, ругался! А Сэро, оказалось, от обиды и одиночества воровать на улицы вышел. Знаешь, с детства Имир был надёжнее, чем старший Арон. С Имиром всегда можно было оставить младших, включая новорождённого Яроша. Крепкий и устойчивый он, как скала. Когда Имир оказался в больнице, вся семья будто лишилась рук. Пришлось повзрослеть Руслане.

– Ты, наверно, отлупил Сэро за такие выходки?

– Чтоб он с хаты прочь сбежал и мы его навсегда потеряли?!.. Что ты, Вася! Мы семьёй сели за стол: я, жена, Арон, Имир, Руслана – и обсудили варианты. Решено было с него глаз не спускать и, быстро собрав манатки, переехать в другой регион. Справились мы за пару недель и приехали сюда. Ну а дальше ты знаешь.

– Знаю! Помню, конечно!.. Сэро-то образумился?

– Веришь – утвердительный ответ дать не могу. Мы тогда договорились ни при каких условиях не упоминать ни об аде, что случился с Имиром, ни об уличной жизни Сэро, чтобы рецидива не было. Я с ним после постарался сблизиться, общий язык найти. Но… Сэро улыбается, приветлив, исполнителен – а близко не подпускает! Держит нас с Лалой на расстоянии. Доверие, понимаешь, потеряно! Вижу, что пока побаивается, но ухо востро держит, а где ему надо – лжёт. Юлит, уходит от ответа, лукавит, изворачивается! Мы после девятого класса уйти в свободное плавание не дали, как ему шибко хотелось. Сын подчинился, но чую: восемнадцать стукнет – ветром его от нас сдует. Школу Сэро больше не прогуливал, но дома находиться не любит да на барыши падок. Я деньги неплохие в хате нашёл раз – понимаю, что его, а доказать не могу! Не сознался хитрец! Выкрутился на раз-два! Русланка вдобавок братца покрыла. Ворует паразит наверняка или башляет где-то, только за руку не поймаешь. Осторожен! Матери Сэро помогает много и времени своего не жалеет, но мне кажется, сын делает это всё же больше для себя.

– Сложный он парень у тебя. Не думаю, что я с таким оторвилой управился бы на твоём месте.

– А я, по-твоему, управился?!.. Хрена с два! Есть ещё одна история, которая мне покоя не дает… Даже не знаю, как тебе её рассказать!

– Алмаз, я всё пойму и судить не буду. Хочешь: поделись как-нибудь, – поддержал друга Василий и похлопал по плечу. Откровения доселе сдержанного приятеля дорогого стоили. Впервые умный, хваткий, воспитанный цыган предстал перед Поспеловым настолько открытым и искренним.