Шестиклассники Ульяна Михальцова

Предисловие

Однажды ты просыпаешься и обнаруживаешь себя одиннадцатилетней в спальне двухкомнатной квартиры, на седьмом этаже девятиэтажного дома.

За окном всё в плотном тумане. Середина декабря. Мороз. Почему-то нет снега. Обидно. Но потом вспоминаешь, что сегодня воскресенье, никуда не нужно идти – и сразу становится приятнее и радостнее жить. Главное – не вспоминать сразу, что на завтра нужно выучить стих на белорусском, а к четвергу на русском. Почему? Потому что тогда утро начнётся с повторения стихов.

Предусмотрительные девочки учат стихи заранее, особенно на белорусском, а тебя угораздило за одиннадцать твоих лет незаметно превратиться из бесшабашного ребёнка в эту самую предусмотрительную девочку. Всё, утро безнадёжно искалякано выученными стихами.

З усiх саборау ёсць сабор,

Дзе згодзен я малiцца…

Повезло, что мама с терпеливостью мамонта, который не вымер в ледниковый период, объяснила почти каждое слово, собрала их во фразы и бережно донесла смысл стиха. Говорит, что так легче учить и вспоминать слова. Пришлось ей поверить, убедить себя, что выучить это легко, и втолкнуть в свою память странные строчки.

Вообще, есть такой замечательный приём, которым пользуются учителя: говорят «это учится легко» – и оно, действительно, запоминается быстро. Волшебство какое-то!

Мама слушала передачу, в которой какой-то умный дядечка утверждал, что, если детям на уроке внушать, что они умные, всё знают и понимают, то они будут стремиться соответствовать такому о себе представлению. И весьма успешно. Интересная гипотеза.

Мороз и солнце. День чудесный.

Ещё ты дремлешь, друг прелестный.

Пора, красавица, проснись…

Это к четвергу надо выучить, но строчки сами ложатся в голову, даже упрашивать их не нужно. Папа утверждает, что мы с ним учили этот стих Пушкина ещё в третьем классе, когда учительницей было так заведено, что мы рассказывали новые стихи каждую неделю. Так она нашу память тренировала. Родителям моим эта задумка очень понравилась. «Вересковый мёд» Стивенсона, «Февраль» Пастернака, «Дом, который построил Джек» и «Багаж» Маршака – вот лишь двадцатая часть того поэтического удовольствия, которым мама стремилась поделиться со мной. Папа был гуманнее, поэтому с ним мы учили Пушкина и Фета. И то, что покороче. Мама в своём стремлении к поэтическому прекрасному была беспощадна.

Сейчас она читает книгу про Ахматову. Уже рассказала мне про неё саму, про её мужа, поэта, Гумилева и про их сына, про художника Модильяни, заодно про Цветаеву, сходство и разницу их судеб. Грозилась ещё и стихи Ахматовой мне почитать. На её взгляд, шестой класс – это не рано. Я не спорю. Она читает мне свои стихи. Прекрасные и непонятные. Поёт мне романсы на стихи Пастернака и Цветаевой, поэтому Ахматову можно не бояться. Кстати, Ахматова – это псевдоним. Настоящая фамилия этой женщины-поэта была Горенко. Мне придётся запомнить и это. Не знаю зачем. Мама считает это важным. Возможно, потому что Анна была Горенко, а стала Ахматова – и вошла в историю как поэт. Мама была Ильченко, а стала Михальцова, и тоже хочет войти в историю как поэт, прозаик и драматург. Но пока она в историю не вошла, она просто пишет свои истории. Переживает, что как автор никому не нужна, никому не интересна. Пришлось ей рассказать, что она интересна нашему 6 «В»: кое-кто из моих одноклассников читает её посты со стихами в интернете, и им нравится. Мама у меня личность оригинальная и отреагировала неожиданно, предложив написать о нашем классе. Моими глазами. Вернее, словами. Точнее, её словами о том, каким я вижу наш класс. Но это та ещё задачка! Мама у меня писатель, а я-то художник! Вот я и буду наш класс рисовать, а уж она пусть это сама описывает.

Мы начинаем.

Глава 1. Я. Просто Милашка. Или Милана Мандаринка.

Начнём с автопортрета. Себя нужно любить, быть здоровым эгоистом, помнить, что для всех других людей в первую очередь важны они сами, поэтому самой о себе забывать нельзя. Лучше начать с себя.

Я честно признаюсь, что не знаю, как так получилось, что мне уже одиннадцать лет, скоро Новый год, ещё две недели до каникул, я в шестом классе, и вся моя жизнь – это только школа, рисование и танцы, немного родители, ещё меньше бабушки и дедушки и совсем чуть-чуть друзья.

Говорят, что так будет лет до шестнадцати. К семнадцати школу я окончу. Но разве это справедливо?

Почему-то у взрослых сложилось такое мнение, что все дети просто мечтают поскорее вырасти и распрощаться с детством, что мы спим и видим себя взрослыми. Но это совершеннейшее заблуждение. Мне вот совсем не хочется становиться взрослой. Мне в моём детстве очень даже нравится. В нём очень много всего интересного: и общение с друзьями, и мультики, и фильмы, и разные игры, даже не на телефоне или в компьютере. Я в такие не играю. Мне не разрешают, но я не страдаю по этому поводу. У меня других игр много. И настольных, и спортивных, и творческих, и тех, которые я могу сама себе придумать. И книг! Боже, как у нас много книг, купленных именно для меня! Но мне некогда всё это читать и во всё это играть, потому что шесть дней в неделю я хожу в школу, до школы успеваю только позавтракать, а после школы сходить на тренировку, поужинать и сделать уроки. В году у нас есть три летних месяца, неделя осенью, неделя весной, две недели зимой – это каникулы, и по одному дню в неделю – на проживание настоящего детства, а не на учёбу. Разве это справедливо?

Только не надо мне рассказывать, что когда-то образование было привилегией и не все могли учиться. Мне это уже и дома, и в той же школе рассказали. И про то, что раньше было пять классов образования, шесть, семь. Почему же сейчас одиннадцать?! Зачем так много? Разве можно в одного обычного среднестатистического (это не моё слово, но теперь и я знаю, что это значит) ребёнка впихнуть столько знаний и быть уверенным, что они в нём где-то успешно разместятся и будут доступны к извлечению в нужный момент? Мы всей семьёй очень в этом сомневаемся, но с системой образования не спорим, потому что это бесполезно. Наша задача – прожить эти годы в сотрудничестве и максимально безболезненно. Это не моя формулировка. Я настолько занята, что просто не успеваю понять, зачем нам вся эта учёба. Иногда она очень утомляет, но хорошо, что есть интересные уроки и замечательные одноклассники. С некоторыми очень здорово общаться и дружить.

Здесь сразу нужно сказать, что мне очень повезло. Повезло со школой. Повезло с классом. Повезло с учителями. Повезло, что я такая способная и талантливая. И скромная, да. Вернее, стеснительная. Очень.

Но давайте откроем мою заветную записную книжку и нарисуем мой автопортрет.

Красивая девочка… Мама одиннадцать лет говорит мне о том, что я красивая, говорит так убедительно, что я ей верю. Зеркало со мной не спорит. В зеркале портят мне всё впечатление слишком пухлые щёки, поэтому в автопортрете их не будет. Нос оставляем курносым, глаза карими, улыбку лучезарной. Красивое слово, правда? Мне тоже нравится.

Нарисуем меня с двумя косичками. Нет, лучше с высоким хвостом. Нет, просто с распущенными волосами. Тогда видно, какие они длинные: доходят до попы. Или лучше заплести их во множество косичек, а потом расплести? Тогда они станут казаться короче, но будут виться. Сложный выбор. Определюсь потом.

Чёлки у меня нет. Лоб высокий. Шея длинная. Руки и ноги тоже длинные и худые. Очень худые. Если втянуть живот, то моей худобой можно пугать взрослых любителей пухлых младенцев и упитанных подростков. Но моим родителям, хореографу в школе и тренерам по спортивно-бальным танцам моя худоба кажется достоинством, и я с ними согласна. С такой комплекцией танцевать легче.

Но на автопортрете вы этого не увидите. Я нарисую себя в кигуруми, напоминающем единорога.

Единороги – это моя слабость! Это такие волшебные лошади с красивым сказочным рогом на лбу.

Нет, мама, зря ты простыми словами пыталась описать единорога. У тебя не получилось! Смотри на мой рисунок и вдохновляйся. Единороги – это не проза жизни, это поэзия фантазии! Ты же поэт! Дерзай!

Единорогами полна

Моей фантазии страна.

Они живут среди людей,

Среди волшебников и фей.

Живут на радость всем и вся,

Без них счастливым быть нельзя.

Но с ними в каждое окно

Стучится счастья волшебство.


Сойдёт. Ничего конкретного, зато очень восторженно. Всё, как я люблю. Сейчас ещё открытку смастерю. Потом спою песню и станцую. Я очень люблю петь и часто пою дома. Мама даже грозилась отвести меня на хор, чтобы там меня научили попадать в ноты, но я так этого испугалась, что стала попадать в ноты без специальных занятий. А без танцев я своей жизни просто не представляю и танцую при любой возможности, даже во сне, разбрасывая руки и ноги по дивану. Ещё я очень люблю кататься на велосипеде, на роликах, на коньках и на скейтборде. И когда очень хочется, но нет другой возможности, могу кататься на скейтборде или на роликах прямо в квартире.

Такой меня знают дома. В школе же я примерная девочка, но не пою и танцую только в кабинете хореографии или на сцене актового зала. Раньше мы выступали на школьных концертах, на которые приходили ученики всей начальной школы, теперь же одноклассники могут увидеть меня танцующей только на торжественной линейке. В составе нашего школьного танцевального коллектива.