Ярослава шла первой, уверенно прокладывая путь по едва заметным лесным приметам, указанным на карте мельника. Лука и Степан шли следом, настороженно оглядываясь по сторонам, готовые в любой момент отразить нападение. В их сердцах боролись надежда и страх. Надежда на то, что они смогут добраться до древнего капища и спасти мир, и страх перед неведомыми опасностями, которые могли подстерегать их на каждом шагу.

День клонился к закату, лес погружался в густеющую тьму. Сумрак сгущался, словно живая материя, заполняя собой все вокруг, играя тенями, превращая знакомые очертания деревьев и кустов в причудливые фигуры, напоминающие сказочных чудовищ. Ветер усилился, завывая в ветвях деревьев, словно голодный зверь, разнося по лесу шепот и шорохи, заставляющие сердце биться чаще.

"Надо бы привал устроить," – проговорил Степан, поежившись от прохлады. – "Скоро совсем стемнеет, в такой тьме далеко не уйдем."

Ярослава остановилась, оглядываясь по сторонам. Место и вправду было не самое уютное. Мрачные ели нависали над тропой, словно стражи, а под ногами расстилалось болотистое место, поросшее кочками и чахлой травой. Но выбора особого не было.

"Хорошо, остановимся здесь," – согласилась Ярослава. – "Разведем костер, поужинаем и отдохнем немного. А на рассвете снова в путь."

Лука и Степан с облегчением вздохнули и принялись за дело. Лука быстро нашел сухие ветки и хворост, а Степан, достав из сумки огниво, ловко высек искру и разжег костер. Вскоре веселые языки пламени заплясали, разгоняя тьму и холод, озаряя тревожные лица путников.

Ярослава достала из сумки мешочек с травами, подаренный мельником, и бросила щепотку в огонь. В воздух поднялся густой дым, наполненный терпким ароматом чабреца и можжевельника.

"Это чтобы нечисть отпугнуть," – пояснила Ярослава, глядя на вопросительные взгляды друзей. – "Мельник сказал, что в этом лесу всякое водится."

Пока костер разгорался, Степан достал из сумки нехитрую еду: ржаной хлеб, соленые огурцы и кусок вяленого мяса. Ужин был скромным, но после долгого пути казался настоящим пиршеством.

Усевшись вокруг костра, путники молча жевали хлеб, согреваясь теплом огня. Тишина леса казалась еще более зловещей в сгущающихся сумерках. Лишь треск поленьев в костре и завывание ветра нарушали ее.

Вдруг, из темноты донесся тонкий, сладкий голос, словно пение птицы, но в нем чувствовалась какая-то неестественная, манящая сила.

"Эй, путники! Кто вы такие и что делаете в нашем лесу?"

Ярослава, Лука и Степан вздрогнули и переглянулись. Голос доносился откуда-то из темноты, словно из самой чащи леса.

"Кто здесь?" – крикнул Лука, настороженно оглядываясь по сторонам.

Из темноты выплыли три фигуры. Они были прекрасны и нежны, словно видения из сказки. Длинные распущенные волосы, украшенные лесными цветами, легкие белые рубахи, струящиеся словно дымка. Но в их глазах горел странный, нездешний огонь, а улыбки были неестественно сладкими и манящими.

"Не бойтесь нас, путники," – пропел один из них, его голос звучал словно серебряный колокольчик. – "Мы мавки, духи леса. Мы хотим познакомиться с вами."

Ярослава сразу узнала их. Мавки. Лесные девы, прекрасные и опасные. Они манят путников своей красотой и пением, заводят в глушь и губят их своими ласками. Бабушка Анисья предупреждала ее о них не раз.

"Мы не хотим знакомиться с вами," – ответила Ярослава, стараясь сохранять спокойствие. – "Мы спешим по своим делам. Пропустите нас."

Мавки засмеялись, их смех раскатился по лесу словно звон хрусталя.

"Куда же вы спешите в такой час, милые путники?" – спросила одна из мавок, приближаясь к костру. – "Разве вам не хочется отдохнуть в нашем лесу, послушать наши песни, полюбоваться нашей красотой?"