Такси свернуло на тихую улицу, волнение в груди женщины возросло. Здесь были старинные дома, с высокими окнами и коваными оградами, словно из другой эпохи.

«Интересно, каково это – жить в историческом районе?» – подумала она, глядя на резные фасады и красочные двери.

Машина замедлила ход, и водитель объявил, что они почти на месте.

– Вот мы и приехали, – сказал он, указывая на дом впереди. – Это место, да?

Мария спокойно кивнула, а сердце в груди бешено заколотилось. Она расплатилась с водителем, поблагодарила и вышла из машины. Она дрожащими руками достала чемодан и огляделась.

Мария стояла перед дверью кабинета профессора Картера, чувствуя, как сердце колотится в груди.

Кабинет профессора был именно таким, каким она его помнила. Стены до самого потолка были уставлены шкафами с книгами – от старинных фолиантов с потрескавшимися переплетами до современных изданий, аккуратно расставленных по темам. Ее взгляд задержался на массивном деревянном столе, стоявшем в центре комнаты. Он был практически погребен под грудами свитков, пергаментов и документов. Это был эпицентр знаний и исследований, сосредоточенных на главной страсти Итана Картера – Шамбале.

– Ах, Мария! Ты здесь! – прозвучал знакомый голос. Профессор Картер подошел к ней, и его глаза зажглись радостью, как только он увидел ее. – Я уже просто сгораю от любопытства!

Его седые волосы были в беспорядке, словно он весь день настойчиво тормошил их, а очки едва держались на кончике носа, напоминая о долгих часах работы за книгами и документами. Мария улыбнулась, увидев его в этом виде. Она всегда знала его таким: человек, который мог потерять счет времени, полностью погружаясь в свою работу.

Тепло поздоровавшись, она вооружилась перчатками, пинцетом и лупой, затем аккуратно раскрыла древний пергамент, держа его так, чтобы свет из окна падал на бумагу. Карта медленно расправлялась, обнажая свои загадочные знаки и символы, и профессор, не отрываясь, следил за каждым ее движением.

– Невероятно, – прошептал он, дрожа от восторга. – Ты действительно нашла нечто исключительное, Мария. Это… это может быть ключом ко всему, что мы искали!

Как и Мария, он надел перчатки, и, едва касаясь карты, словно боясь, что она рассыплется, легко дотронулся до нее.

– Посмотри сюда, – сказал он, наклоняясь ближе и осторожно указывая на один из символов в углу карты. – Этот знак… я видел его раньше. Он встречается в рукописях, о которых я писал монографии, помнишь? Если эта карта действительно связана с ними…

Он замолчал, и его голос утонул в тишине, наполненной трепетом и ожиданием. В душе Марии росло волнение.

– Так вы думаете, что это и вправду может быть карта, ведущая к Шамбале? – спросила она, не скрывая волнения в голосе.

– Да, – коротко ответил профессор, его глаза не отрывались от пергамента. – Если бы только мы могли понять, что конкретно означают эти символы.

Он обернулся к ней, улыбаясь, его лицо было оживленным, словно он сбросил с себя десятки лет усталости.

– Ты поможешь мне разобраться с этим, правда? – спросил он с теплотой в голосе. – Ты ведь всегда была лучшей в расшифровке древних текстов.

Мария кивнула, ее глаза сверкали от предвкушения.

– Конечно, профессор, – ответила она. – Но что, если эта карта ведет нас к затерянному городу? Мы сможем отправиться в экспедицию, чтобы найти его?

Профессор Картер на мгновение замолчал, словно размышляя над ее словами, а затем кивнул, его голос прозвучал уверенно и твердо:

– Конечно, моя дорогая. Я бы не пропустил такую возможность ни за что на свете, – добавил профессор Картер, по-отечески тепло улыбнувшись своей ученице.