– Вообще-то уже поздно, Вы меня простите. Я, пожалуй, пойду.

Мукагали вздохнул.

– Идите, идите…. Железо дает мир, ну конечно же… Славянин, казах, испанец… Мир-Дамир… – Похоже, собеседник Дамира был пьян даже больше, чем показалось сначала. – Кстати, Вы видели золотого Змея, который душит этот отель?

Несуществующий хмель сразу вылетел из головы Дамира.

– Какого змея?

– С рогами, конечно же. – пожал плечами собеседник. – Какого же еще?

– А… Вы его тоже видели?

– И не только его, мальчик. – Мукагали внезапно перешел на «ты». Алкоголь открывает глаза… Ты вот пьешь минералку, и все равно пьян. И при этом, хоть и пьян, ничего не можешь понять. Иди спать.

– Но позвольте…

– Иди спать, ты же этого хотел. Мне тоже пора. Только передай Айсултану мои слова, хорошо?

– Обязательно передам. – Дамир был откровенно растерян. В голове крутились какие-то обрывки мысли – «показалось», «совпадение»… И при этом все усиливающееся ощущение, что он не понял чего-то важного и теперь стоит на краю обрыва. Не выдержав, Дамир действительно поднялся со стула и попятился – как будто, выйдя из бара, можно было сделать шаг обратно в действительность – и, пробормотав невнятно слова прощания и кляня себя за растерянность, почти побежал к выходу.

– Ну, жаксы… – донесся ему вслед пьяный смешок. – Эхх, Железо, если не испугаешься, приходи завтра!

Дамир попытался еще что-то сказать на эти слова, но увидел, что оставшийся у барной стойки Мукагали сидит уже к нему спиной, и опять не решился. «Спать, – сказал он себе. – Постараюсь разобраться на свежую голову». И только уже уходя, краем сознания удивился тому, что на протяжении всего их разговора бармен так и не оторвался от своего телефона.

Завтрак он, конечно же, проспал. Пришлось бежать прямо в зал для презентаций, проверять все к открытию конференции, договариваться про интервью для своей делегации, раскладывать экземпляры изданий на испанском языке – словом, делать все то, что полагалось координатору испанской части проекта. Почему-то любимая раньше работа казалась ему сейчас какой-то невозможно пустой – настолько, что еще чуть-чуть, и он бы просто вышел из зала и ушел в никуда. «Это нервы, – говорил он себе, – я просто переутомился вчера», и продолжал улыбаться, утрясать недоразумения, перескакивать с английского на испанский и с испанского на русский…

Начали собираться участники, и рядом с табличкой с именем «Айсултан Ахметов» за стол президиума сел грузный пожилой человек с мясистым и недовольным лицом. Дамир даже оробел – он думал со слов Мукагали, что Айсултан намного моложе, но ему было неловко нарушить обещание. Поэтому, когда представилась возможность, он подошел знакомиться, и после нескольких обычных в таком случае незначащих фраз выдал: «А я вчера видел Вашего знакомого в баре отеля, он очень просил передать, чтобы сегодня вечером, если у Вас будет возможность, Вы зашли к нему».

Айсултан удивленно вскинул брови.

– Как Вы, говорите, звали этого человека?

– Мукагали.

– Мукагали… совершенно точно не знаю такого… Это достаточно редкое имя. Может быть, Вы не расслышали?

– Но он сказал, что у Вас будет возможность сегодня вечером посетить его и чтобы Вы приходили к нему читать свои стихи! – Дамиру стало обидно, так как имя он точно запомнил правильно.

Айсултан вдруг недобро сощурился.

– Это очень дурной розыгрыш. Вы на что намекаете, говоря, что сегодня вечером я буду у Мукагали?

– О чем Вы? – тут уже сам Дамир растерялся и начал злиться от того, что явно перестал понимать ситуацию.

– Как так можно. Такие шутки пожилому человеку! – Лицо Айсултана пошло пятнами, и Дамир вдруг заметил, как из зрачков плеснуло вдруг настоящим, животным страхом. – Уходите и никогда так больше не шутите!