Варя встретилась с ним у входа в большой зал. Её лицо было настороженным, но она сдержанно кивнула. Они договорились молчать – по крайней мере до вечера. Пока не решат, что делать дальше. Никто не должен был знать, куда они ходили.

Однако мир, как оказалось, знал.

На утренней трапезе в зале царила обычная суета – гремели ложки, студенты перебрасывались шутками, над столами витали ароматы горячих настоев и свежих булочек с медом. Но Артём не мог ни есть, ни говорить. Он ощущал взгляд. Сначала мимолётно. Потом – настойчиво.

Он поднял глаза и встретился взглядом с профессором Белоусовым.

Историк магии был странным человеком – сухим, строгим, всегда отстранённым. Но сейчас в его взгляде было узнавание. Он знал. Или догадывался.

Когда Артём уже выходил из зала, Белоусов подошёл – беззвучно, словно вырос из тени.

– Северянин, – произнёс он негромко, но вес его голоса ощущался физически. – После уроков. Мой кабинет.

Артём кивнул, но слова застряли в горле.

Кабинет профессора находился в южном крыле. Далеко от шумных аудиторий, словно сам по себе. Комната напоминала архив: стены сплошь покрыты стеллажами, уставленными фолиантами и свитками. В воздухе пахло палёной полынью и старым воском.

Белоусов стоял у окна, не оборачиваясь.

– Знаете, Северянин, магия древних родов… она не исчезла, как думают некоторые. Она спит. И, как любой спящий зверь, может проснуться – если разбудить слишком громко.

Он повернулся, и Артёма словно прижало к полу.

– Лес вчера ночью шептал. Камни в круге заговорили. И я чувствовал: кто-то из школы активировал древнюю печать.

Артём сглотнул.

– Я… просто гулял. С Варей. Мы не знали…

– Никто из вас не знает, – перебил профессор. – И в этом проблема. Вы не представляете, во что можете наступить, идя по лесу, где память сильнее земли.

Он протянул маленькую шкатулку. Та открылась сама – внутри лежал амулет в виде старинного кристалла на кожаном шнурке.

– Наденьте. Он будет отслеживать, если вы снова… отклонитесь от троп. Это не наказание. Это – предупреждение. Некоторые пути не терпят второго шага.

Артём принял амулет. Он был холоден, как лёд. И чуть дрожал.

Варя ждала его в библиотеке, у окна. Они обменялись коротким взглядом, и Артём всё рассказал.

– Он знает. Не всё, но многое. И теперь я ношу это, – он показал амулет. – Они боятся того, что мы нашли. Или… знают, чем это может кончиться.

Варя выглядела встревоженной, но глаза её горели.

– Значит, мы были правы. Это не просто круг. Это след чего-то забытого. Тебе не кажется, что нас ведут не случайности?

Артём на секунду задумался. Перед глазами всплыл каменный круг, голос, шёпот… и ощущение, будто его кто-то ждал. Очень долго.

– Кажется, – тихо сказал он. – Только не знаю, ведут ли нас вперёд… или обратно.

И в этот момент окно слегка дрогнуло. За стеклом по снегу скользнула тень, похожая на человеческую. Или на воспоминание о человеке.

Глава 18 Голос из камня

Библиотека Северограда всегда казалась Артёму местом, где время замирает, словно замороженное в янтаре. Шаги глухо отдавались от каменного пола, запах пыли, пергамента и воска наполнял лёгкие, будто сам воздух тут был древним. Особенно – в Зале Наследий.

Это было одно из самых старых помещений школы. Над входом – выцветшая фреска с изображением двух магов, стоящих у древа с полыми глазами. Табличка под ней гласила: «Пока род знает своё имя, его сила жива».

– Сюда, – прошептала Варя, потянув Артёма за рукав. – Я помню, где лежат книги родов.

Они двинулись меж полок, будто сквозь лес из букв. Каждый том здесь был чей-то голос, чей-то след, обрывок судьбы. Здесь не было карточек – книги находили тебя сами, если считал, что ты достоин.