– Ходовой товар, – сказал МакНифф. Глаза его были совсем стеклянными, он принялся подбрасывать мячик на ракетке, из шести попыток три промазал. – Дети очень любят.

– Я куплю это, Билли, – сказал Делани. – И плюшевого мишку.

– Кто он? Поклонник Тедди Рузвельта?

Делани не хотел вступать в долгие разговори и коротко ответил: «В данный момент – нет».

МакНифф начал упаковывать игрушки в газету «Дейли Ньюс».

– Наверное, это твоему внуку.

– Угадал.

– А мама в отпуске?

– Типа того.

– Когда вернётся?

– Билли, просто заверни товар. Без допросов, пожалуйста.

МакНифф засмеялся, показывая коричневые редкие зубы.

– Прости. Привычка с юности.

– Сколько я должен? – спросил Делани.

Улица была заполнена детьми, вырвавшимися из съёмных квартир.

Из-за угла возник Ноко Кармоди в серой шляпе и длинном синем пальто с бархатным воротником. Он улыбнулся, обнял Делани и спросил, как его дела и не нужно ли ему что-нибудь.

– Ну, если честно… – Делани сделал паузу. – Если честно, то мне кое-что нужно. У тебя есть специалист по паровому отоплению?

– Конечно. Мой свояк Джимми Спиллейн. Прислать его к тебе?

– Когда он будет свободен, Ноко, – сказал доктор. – Мне нужна смета.

– Сделано.

Ноко вытащил ручку и блокнот и записал, чтобы не забыть. Точно так же делал Большой Джим, когда совершал свои собственные «обходы» на манер больничных. Затем Ноко пристально посмотрел на Делани.

– Ты в порядке? – спросил он.

Делани улыбнулся. «Лучше, чем сам мог себе представить».

– Эта Роза Верга та ещё штучка, а? Тощая как рельса, но, если что, скрутит и грузчика. Реальная шпана.

«Шпана» в лексиконе Ноко Кармоди было высшей похвалой. Ноко глянул на свои часы.

– Скоро увидимся, – сказал Делани, приняв услышанное к сведению. – Возможно, у Анджелы. Мальчик любит багетти.

– Он разве виноват? Ты же не собираешься кормить его, прости Господи, ирландской едой? – он сделал паузу, затем вспомнил: – Ладно, мне пора, пойду подкупать судью.

Ноко улыбнулся, похлопал Делани по плечу и отправился в салун под названием «Изумрудный остров», демонстрируя ту же походку, которой ходил Большой Джим, старомодную вестсайдскую походочку: сначала весь вес тела на одну ногу, затем вторая подтягивается волоком.

Делани слез с эстакадной дороги на Двадцать третьей улице, торопливо сбежал по расшатанным ступеням, держа купленное для Карлито под мышкой здоровой руки. Он шёл на север. Перед особняком Эдди Корсо стояла карета скорой, несколько копов сидели в зелёно-белой патрульной машине, а молодой филёр в униформе – серая шляпа и длинное синее пальто – облокотился на чугунный забор. Открылась калитка под навесом, и наружу вылез Бутси. Он мотнул головой Делани. Это означало «следуй за мной».

– Как он? – спросил Делани.

– Я же не доктор, – ответил Бутси. – Вы тут доктор. – Он покачал головой. – На мой взгляд, он в порядке. Не совсем, конечно, но в порядке.

Бутси первым поднялся по лестнице и прошёл в спальню. Эдди Корсо лежал на кровати. Он стал бледнее, стройнее и чуть старше. Увидев Делани, улыбнулся.

– Эй, – сказал он, помахав Бутси, чтобы тот вышел. – Ты всё-таки пришёл. – Он сел. – Что в кульке? Канноли?

– Игрушки для малыша.

– А для меня ничего нет?

– Ты в этом сезоне выбыл. Мне надо тебя осмотреть, Эдди.

– У меня всё супер. Этот пацан, которого ты мне подогнал, доктор Джейк, отлично поработал.

– Дай я посмотрю.

Эдди со вздохом расстегнул сорочку и с помощью Делани сбросил её с плеч.

«Подозреваю, что ты собрался уехать, – сказал Делани, медленно поднимая повязку, чтобы посмотреть на рану. – Думаю, что полицейская машина будет сопровождать тебя как минимум до тоннеля Холланда». Корсо кивал, улыбался и ничего не отвечал. Делани сказал: