– Костя. Костечкааааа. Коооооот, – её голос я узнал с трудом, так он осип. Подскочила Мура, заорала на Марьяну кошачьим матом требуя собраться и бороться, грозя крайними мерами. Сестра в шоке даже не услышала. Маруся с размаху полоснула когтями по предплечью Яшки, впилась зубами до крови приводя в себя. Из ниоткуда вынырнул Чудь.

– Помогите мне его дотащить. Ещё можно успеть. Ещё есть время.

И вот уже в четыре руки и одну кошачью пасть мой труп волокут в темноту.

Иду по полю. Вокруг много вереска. Просто море вереска. Где-то впереди журчит вода и мне непременно туда нужно дойти. Меня ждут. Ускоряю шаг. Вереск цепляется за ноги, будто просит не спешить, обдумать всё ещё раз, но мне очень нужно туда, у меня столько вопросов. Вот уже берег. Через реку перекинут бревенчатый мост, основательный и надежный, на века. На другом берегу меня ждут. Вижу женщину с длинными белыми волосами, высокую и статную, она улыбается мне. Улыбаюсь ей в ответ. Я так давно не был здесь, соскучился. О стольком поговорить нужно, столько рассказать. Я уже почти ступил на мост, когда ветер донес далекий голос.

– Костяяяяяяяяяяя!

Марьяна…

Я шумно вдохнул и резко сел, хватая ртом воздух, пытаясь отогнать сон. Ночевать я устроился на полу возле сундука на котором спала сестра. В избушке тихо, только слышно как сопит Яшка, да помуркивает кошь. Фух, отпустило. Приснится же такое. Марьяна перевернулась во сне, подставив тонкую руку под лунный луч из окна. От локтя до запястья на её руке красовались три уже зажившие, но ещё заметные борозды от кошачьих когтей. И зализанный виноватой Мурой шрам от кошачьих зубов. А на ладони чуть ниже большого пальца почти такой же шрам от зубов человеческих. От Марьяниных.

Утром всех переполошила Яшка. С криком она вскочила с сундука и тыкала пальцем в тулуп.

– Он… он… он шевелится! Монстр!

Тулуп очень удачно притворялся просто шкуркой, но после такого обвинения не выдержал: сел, сердито сложил рукава на груди и встопорщил воротник.

– Чего сразу монстр? – вступился за оскорбленный тулуп Чудь. – Очень милый и полезный… эээээ… тип.

Тулуп закивал подтверждая и кинулся Яшке в ноги. Та взвизгнула, как от вида мыши и с ногами вскочила на сундук.

—…ал разразился на приёме в дриадском посольстве.

Приглушенный крышкой голос доносился из сундука. Тулуп тут же был забыт и четыре любопытные морды впихнулись внутрь хранилища в поисках источника звука. Источник обнаружился сразу же: поверх груды тряпья лежал чеканный поднос с яблоком. По всем канонам яблоко нарезало круги по периметру подноса, а из середины посудины вещала зеленоволосая журналистка, перемежая рассказ видеорядом.

– Эльфийский посол был ритуально и заковыристо послан послом орков. В ответ эльфийский посол направил в посольство орков ноту протеста на семи свитках. Орки поблагодарили и тут же применили свитки в гигиенических нуждах.

Мы переглянулись и тихо закрыли сундук.

***

– Отстань от меня! Не возьму я тебя с собой! – Яшка скакала на одной ноге по домику. За вторую ногу цеплялся тулуп, пытаясь уломать несговорчивую девчонку забрать его отсюда. Сестрёнка отбивалась с самого утра, с момента как первый раз обнаружила тулуп, пытающийся впихнуться в её походную торбу. После третьего выдворения тулупа из сумки Яшка психанула и зацепила сумку за сучок, торчащий из мощной потолочной балки. Вот с тех пор тулуп и "уговаривает", мол, дарëному тулупу в швы не смотрят.

– Отстань! Не потащу я такую тяжесть на себе через весь лес неизвестно куда! Вот платьишко ещё взяла бы, а тулуп мне зачем????

Только она это сказала, тулуп взвился под потолок и смерчем закрутился там сметая паутину и расшугивая пауков. От неожиданности Яшка села прям там где стояла. Через секунду смерч замедлил пляску и выплюнул из паутинного кокона очень миленькое платье по местной моде, расшитое по подолу и рукавам затейливыми узорами. Яшка сграбастала его ещё в полёте и с восторженным писком рванула мерить куда-то за печь. До нас доносились фразы типа: