Я крепче сжимаю планшет. Какой человек мог бы с удовольствием разрушить здание, если бы там стояли принцесса лебедь и Великая княгиня Елизавета Фёдоровна? И этот человек держит в своих руках нашу судьбу?

– Я не верю, – говорю я, вспоминая, как Прохор Агатов аккуратно убрал мой телефон в маленький кармашек – маленький, но такой тёплый жест, когда я сидела на корточках, умирая от страха. У меня мелькает безумная мысль: эти женщины просто не понимают его.

– Он получил бы особое удовольствие от этого, – повторяет Ольга. – Нравится вам это или нет, я делаю вам одолжение. Потому что, если бы я отправила вас наверх, и – поверьте, это было бы чудом, – вас бы пропустили, и вы показали бы ему эти несколько секунд вашего видео? Он ускорил бы снос. Если есть что-то, что Прохор Алексеевич ненавидит, так это когда его время тратят на подобные вещи.

– Уходите добровольно, или вас выведет охрана, – добавляет Екатерина.

Побеждённая, я следую за Екатериной и её ярким светлым пучком обратно к лифту. Она провожает меня до самых дверей и нажимает кнопку вниз. Кнопка только одна – вниз.

Лифт высаживает меня в роскошном вестибюле.

Это не может быть концом. Это не должно закончиться вот так.

Я медлю, притворяясь, что жду лифт. Я не могу вернуться домой с поджатым хвостом.

Я наблюдаю, как женщина проводит картой по чёрной панели, ведущей к верхним этажам. Карта висит у неё на шее. Что, если я подойду и встану рядом? Просто войду вместе с ней? Двери открываются. Она замечает мой взгляд и хмурится. Я теряю решимость, и двери закрываются.

Ладно, попробую с следующим. Мужчина проводит картой по панели. Я подхожу, встаю рядом, стараясь выглядеть так, будто мне здесь место.

Он бросает на меня взгляд, затем смотрит вперёд. Потом снова на меня.

– Могу помочь? – спрашивает он.

Я улыбаюсь как можно ярче.

– Еду на шестой.

– Где ваш пропуск? – он кивает на пустое место на моей груди.

Я прижимаю руку к груди.

– Ой… у меня его нет.

– Вы работаете на шестом?

– Э… нет, – признаю я.

Он качает головой.

– Второй этаж, – он указывает на другой лифт.

– Спасибо, – бормочу я.

Я замечаю охранника, который наблюдает за мной. Он говорит что-то в телефон, не сводя с меня глаз.

Я обхожу фонтан с огромным валуном и направляюсь к выходу.

В этот момент в вестибюль заходит почтальон с тележкой. Что-то внутри меня успокаивается. Я придерживаю для неё дверь, она благодарит и проходит дальше. Я слежу, как она пересекает вестибюль. Охранник встречает её у лифтов, проводит картой по чёрной панели, двери открываются. Она заходит с тележкой и улыбается.

Двери закрываются.

Охранник смотрит на меня.

Теперь он точно меня выгонит. Я разворачиваюсь и выхожу на яркий солнечный тротуар… с новой, ошеломляющей идеей, зарождающейся в моей голове.

***

Я взяла ещё один выходной, но на мне форма, а через плечо перекинута моя верная синяя сумка.

Я вхожу в офисное здание Агатова с высоко поднятой головой. Это может навлечь на меня неприятности, но я напоминаю себе, что жизнь слишком коротка, чтобы не делать важные вещи, даже если они пугают и, возможно, немного безумны.

А нет ничего важнее моих друзей. Они – моя семья.

Алиса и Инна были в полном восторге, когда я рассказала им о своём новом плане. Они считают меня смелой.

Скорее, отчаянной.

Я обхожу фонтан и направляюсь к стойке охраны. Охранник с густой бородой выходит ко мне. Он ещё не узнал меня со вчера – люди редко запоминают почтальонов в штатском, и наоборот. Когда надеваешь форму, ты становишься воплощением Почты России, и тебе открыты все двери.

Я показываю ему небольшой пакет, адресованный Прохору Агатову. Сегодня утром я наклеила на него красную наклейку «Вручить лично», а затем добавила пустую наклейку, на которой крупными чёрными буквами написала: «Заказное с уведомлением» и «Только адресату».