Повитуха благосклонно покивала головой, выражая удовлетворение.

- Правильно всё сделали. Всё будет хорошо с ребёнком.

После небольшого угощения мы с Оруунэ засобирались по домам. Но тут меня перехватила Сырза.

- Что? Загордилась? Ходишь мимо дома и носом в нашу сторону не ведёшь. Хоть бы зашла, детям гостинцев принесла.

Ну вот, приехали. Дети - это, наверное, мои сводные братья или сёстры? Интересно, их много, они маленькие? Если нести гостинцы, то чего и сколько? Сырзе удалось меня озадачить. Надо же, один раз мимо прошла по стойбищу - и то она меня узрела.

- Да дел было много, - ответила я немного растерянно.

- Могла бы и мне прийти помочь, - не унималась противная женщина.

Оруунэ фыркнула и потянула меня к выходу за рукав, за что я была ей очень благодарна.

- Наверное, и правда надо зайти, - полувопросительно сказала я Оруунэ.

Та скривила личико, но согласилась.

- А хочешь, я с тобой пойду? Меньше тебя грызть будет, она как моя хотун точь-в-точь.

Я с радостью ухватилась за это предложение.

- Ты просто меня спасёшь!

Оруунэ засмеялась совсем по-детски. Лицо блестело от масла.

- Вот и хорошо, а то всё ты да ты.

На том и порешили.

Дома, приготовив еду, мы сели за рукоделие. Я втянулась в вышивание: процесс был медитативным, очень успокаивал.

- Как ты думаешь, какие гостинцы от меня ждёт Сырза?

Оруунэ скорчила гримаску.

- Да всего и побольше, вот какие. Жаднее твоей мачехи во всём стойбище не найти. Братьям и сёстрам возьми орешков, мёда, большую миску чохоон можно приготовить. У тебя очень вкусный получается, пальчики оближешь. Вряд ли Сырза их лакомствами балует.

- А вдруг Сырза взбесится и у детей сласти поотбирает? - засомневалась я.

Оруунэ задумалась.

- Да. Эта может. Ну, отнесём ей корзину ливера. Пусть колбасу варит… Только ты смотри, у Уайбана спроси, - всполошилась она.

Я усмехнулась. Что-то мне подсказывало, что Уайбан мне не откажет в этой просьбе. Да и в любой другой.

Кстати, а вот это хорошая мысль. Я прикрыла глаза и еще раз повторила её про себя. Уайбан испытывал ко мне определённую слабость. И был первым человеком в стойбище: его слушались. Если Уайбан скажет людям, что грядёт бедствие, ему поверят. Осталось только убедить его.

10. Глава 10

Мы договорились с Оруунэ, что сходим к Сырзе на следующий же день. Уайбан на это привычно махнул рукой, мол, делайте, что хотите.

Я пригляделась к нему. Как-то он не очень хорошо выглядел. Кашель не проходил, особенно мучил его по ночам. Цвет лица стал сероватым, а черты как будто заострились.

- Ты плохо себя чувствуешь? - спросила я его осторожно.

Уайбан помотал головой. Но я-то видела.

- Давай тебе коренья заварю, травы. Только скажи, какие, - настаивала я. - Других каждый день лечишь, а сам вот-вот сляжешь. А может, тебе и правда отлежаться?

- Не тарахти, женщина! Ишь удумала. Не хватало мне лежать. Лягу, когда помирать соберусь.

Я закатила глаза. Он своим упрямством напомнил мне Мишу. Тот тоже все болезни переносил на ногах, отмахивался от лекарств. Соглашался максимум на чай с малиной.

А вот якуты даже малину не едят: считают её нечистой. Вот дикую облепиху я среди замороженных ягод видела. Заварю сама, намешаю с мёдом и заставлю на ночь выпить.

- Нельзя же совсем не лечиться, - попеняла я Уайбану в сердцах. - Взял бы сам себя вылечил.

- Каждый ребенок знает, что шаман не может сам себя лечить, - недовольно пробурчал Уайбан.

- А ты научи меня, я тоже буду шаманкой, - пошутила я. Уайбан усмехнулся и снова закашлялся. Я прислушалась к хрусту наста за дверью.

Оруунэ задерживалась сегодня. Я уже начала переживать. Обычно она прилетала, как только светлело на улице, сейчас же было около полудня. Пойти проверить что там у неё, что ли.