- Джоанна.

- Бертран, - чуть помедлив, ответил мужчина.

Ладонь у него была шершавой и горячей, как нагретый на солнце кирпич. Он аккуратно сжал мой локоть – так здороваются римские легионеры в кино, - и отпустил. Сделал шаг назад, смерив меня с головы до ног, хмыкнул и потер загорелое дочерна лицо.

- Дон Мигель упоминал, что вы …своеобразная сеньорита. Он был сильным магом и хорошим учителем. Я соболезную вашей утрате.

- Спасибо. – Я опустила голову, изображая скорбь. – Я не знала, что вы были друзьями…

…такими близкими, что разлюбезный abuelito обсуждал с ним проблемы своей внучки.

…не только друзьями.

Господин Бертран де Кортес из графства Саргоса, лежащего в двух сотнях лиг от нынешней столицы и всего в полусотне от прежней, был четвероюродным внучатым племянником abuelito и, соответственно, еще одним нашим дядюшкой (какая прелесть!). В битве за Каруну погибла вся его семья: отец, два старших брата, даже их жены и дети, оставшиеся в безопасном, как все думали, замке. Матери он не помнил – как и себя почти полгода после того, как сангрийское копье чуть не вскрыло ему череп. А потом открыл глаза и…

Конечно, так подробно он ничего не рассказывал, просто, присев на скамью, сухо перечислил – участвовал в бою, был ранен, похоронил родных, - но я неплохо представляю, что это такое – очнуться на руинах. И как злит, когда лезут с ненужным сочувствием. Засуньте его себе в задницу, ваше сочувствие. И просто кивнула, мазнув глазами по траурной ленте на плече графа.

Abuelito же оказался одним из немногих, кто кроме сочувствия ссудил дальнего родственника еще и деньгами. А когда эпидемия унесла жизни не только родителей Джо, но и жены Бертрана, они и вовсе сблизились, обмениваясь письмами и сообщениями.

- Советы дона Мигеля по восстановлению земель Саргоса были неоценимы, - негромко сказал Бертран. Еще бы, младшего в семье управлению феодом не учили. – Я рад, что смогу отплатить ему заботой о вас.

…совершенно случайно став заодно герцогом и увеличив доход раза так, пожалуй, в три. Но это я вредничаю. Благодарность и… да, благородство, как бы ни смешно это звучало, отличная основа для отношений. Особенно учитывая, что тридцатисемилетний Бертран изначально был настроен играть в папочку: узнав о смерти abuelito, он сразу выехал в столицу, намеренный добиться опекунства, на полдороге перехватил курьера с требованием Величества обеспечить, так сказать, продолжение рода, и вот он здесь.

И вот он здесь, - повторила я Джоанне. Несмотря на более чем спокойное и адекватное поведение графа, в отличие от короля даже не пытавшегося к ней прикоснуться, девчонку потряхивало так сильно, что она несколько раз выталкивала меня из тела. И сразу же начинали расширяться и наливаться слезами глаза, холодеть руки, дрожать губы – хорошо, что меня не видит месье Ожье, иначе к списку в его блокноте-кирпиче добавилась бы биполярка. Граф, к счастью, тоже большей частью смотрел на запруженный солдатами двор сквозь увитую цветами и миртом ограду.

Что тебе не так?

- Он лжет! Я никогда не видела его в замке, на голубятне не было птиц из Саргоса, к нам не приезжали посыльные из графства!..

…и дон Мигель, конечно же, отчитывался перед тобой за каждый свой шаг, - съязвила я. – Уж извини, но даже по твоим словам дед держал тебя за дуру, и точно не стал бы рассказывать, кому и сколько золота отсыпал.

­- Я бы увидела!..

Зачем ему врать? – искоса взглянула я на графа. – Он в любом случае станет твоим мужем – потому что так король велел. Все, что я вижу – Бертран хочет навести мосты и спокойно скорбеть по семье дальше. Мне даже вмешиваться не нужно, он не ждет от тебя ничего сверхъестественного, и явно не собирается облить водой и завалить под ближайшим кустом. Не удивлюсь, если он первую жену до сих пор любит, - ворохнулась зависть. – Не надумывай себе ерунды.