На запах полыни от роскошных даров.

На широкие рукава старика и повязки под ними.

На окровавленные птичьи перья в саду.

На гостя, с ужасом глядевшего на Саула весь ужин и спешно откланявшегося.

…и страшен ли Разрушитель, если именем Его и каплей крови Инессита смогла призвать дождь над замком? Исцелить мать и брата, наполнить колодец? Подтолкнуть рост овса – кто хватится нищих с большой дороги? А у крестьян впервые появился смысл если не жизни, то смерти…

…и нужен ли раннам король, ведущий к Истинной гибели?..

От обезглавленной, как и ее учитель, Инесс де Арро тянуло скверной так, что трескались Святые Дары. Почувствовав смерть Саула, девчонка не прекратила копить для него силы, наоборот, воя от ярости, рванула души из распятых в подземелье тел, - вбирая, вбирая, вбирая, - чтобы швырнуть в появившегося на пороге убийцу проклятием.

Скверна окатила Роя кипящей смолой, разлагающей все, к чему прикоснется, и правая рука, которой он з а к р ы л с я, повисла плетью. Жгучая боль ослепила, почти оглушила – Рой в последний миг учуял движение воздуха и отшатнулся, уворачиваясь от меча. Острое лезвие полоснуло по ребрам. Выругавшись, маг прянул в сторону, ушел в вихрь, чувствуя, что ведьма пожирает с и л ы, но клинок, завибрировав, завяз у горла; Рой перехватил тонкое запястье мечника, стиснул плечо, развернул, заставляя его принять на себя поток скверны.

А Инесс де Арро пронзительно закричала, глядя, как ее младший брат оплывает, будто восковая свеча.

*

Задирающий подбородок граф хрипел. Слов было не разобрать, но они легко читались в безумном взгляде мужчины, потерявшем честь, семью, имя: «Ты виноват! Ты! Будь ты проклят!..»

- Именем короля, - заговорил Рой, - за поклонение Разрушителю, за осквернение Святых Даров, за подстрекательство к мятежу и сокрытие убийств Алонсо, бывшего графа и гранда Раннского королевства, Исбель, бывшую графиню и жену гранда, Мигеля, бывшего барона, - повесить. Гектор и Кармен, бывшие младшие наследники Арро, милостью Его Величества Диего Второго Дельгадо будут опечатаны и проведут остаток дней в монастыре Святого Лусио. Земли Арро отойдут короне.

- А хлеб? – тихо спросил закончивший писать монашек, и по согнанной на казнь сюзерена до того неподвижной толпе пошла рябь. – Там же сотни фанег, я бы мог попытаться…

- …очистить зерна от плевел и скверны? – криво усмехнулся Рой. Молодой монах закивал, и улыбка мага застыла: – Вы не понимаете, о чем говорите. Ваших сил хватит на пару мешков, после этого вы сляжете. Моих сил хватит всего на пол амбара, и после этого я стану бесполезен.

- Но люди…

- Людям привезут еду.

- Ее не хватает! – пугая коня, схватил стремя мальчишка. – Я готов рискнуть, сеньор, даже два мешка при вашей поддержке…

- Довольно! - оборвал его Рой, рывком освобождая ногу и чувствуя, как отрешенная злоба толпы становится ненавистью. Воздух сгустился от нее, застревая в горле, мешая вдохнуть, отравляя – но разве кто-то сможет ненавидеть его больше, чем он сам?

«…ты виноват! Будь ты проклят, клейменный ублюдок, это твоя вина!» - ожег голос Рамона Альвареса.

Рой обвел тяжелым взглядом крестьян, словно в скверне купаясь в их отвращении, презрении, ярости, и выпрямился в седле.

- Сжечь зерно.

Камни полетели в него еще до того, как загорелись амбары.

Лысая голова сангрийского колдуна, вздетая на высокую пику, скалилась в отблесках мечей и пожара, заливаясь беззвучным смехом.

*

- Ты сделал, что должно, - повторил Диего, положив руку ему на плечо. - Если бы Арро напали во время торгов, мы бы не удержали столицу. Дюран на Перевале, присматривает за рудниками, Эрреро, Ортис и Моралес защищают порты, Хименос стар, а я далеко не всесилен. Инесс де Арро безусловно жаль, но это было ее решение и ее выбор…