Семь невест для демиурга Людмила Райот

1. Пролог

- Ты пришла ко мне...

Пришла. К кому? Куда и зачем?.. Недоумение подняло голову, но тут же растаяло, убаюканное шелестом листвы. Полный месяц щедро одаривал землю небесным сиянием, а ноги тонули в папоротнике: ночное светило подчеркивало каждую пушистую ветвь, осыпая их волшебной пыльцой.

- Красивая. - Холод прозвучавшего над небольшой поляной голоса пробирал до костей.

Что-то мешало рассмотреть говорившего. Темнота? Деревья, стоящие почти сплошняком? От одного из стволов отделилась черная тень. Высокий силуэт - куда выше, чем любой человек из народа Маэ. Мужчина.

Я непроизвольно отступила назад, но ощущение уз, связывающих нас с незнакомцем, только усилилось. Луна скрылась за облаком, и мерцание папоротника потухло: мягкие иглы заостренных листочков тут же превратились в кинжалы и пребольно полоснули по икрам.

- Постой. Подойди, - невидимая струна натянулась и впилась в плоть, вынуждая сделать два шага вперед. Стоило сократить расстояние, как натяжение ослабло, а душу затопила уверенность.

Я пришла. К кому пришла? Куда и зачем?.. Да не все ли равно.

“Я должна быть здесь, с ним” - знание старше, чем я, старше столетних сосен, окружающих нас плотной стеной, - наполняло умиротворением. Он - мой дом, моя основа и моя душа. Он - весь этот мир и миры, что лежат по соседству. Я дошла.

- Да, так. Иди ко мне, ближе... - человек, существо или... бог? (чем дальше, тем ясней мне казалось, что он - именно бог) тоже двинулся ко мне. Его движения были плавны и незаметны, шаги - бесшумны, как поступь лесного кота, и лес сам расступался перед ним, уступая дорогу.

Стоило ему приблизиться, и моя уверенность сменилась робостью. Черты лица пришельца ускользали от взгляда, проваливаясь сразу вглубь, в сердце, зато глаза...

В прошлой жизни, случившийся еще до нашего похода, я не раз ходила в кузницу посмотреть на то, как куют оружие. Кузнец - красный в отблесках огня и мокрый от пота - плавил серебро, переливая растопленный металл в форму для наконечников копий и стрел. Густая, пылающая серебристым светом жижа клубилась в тесном узилище, постепенно охлаждаясь и застывая.

Таким же расплавленным, червленым серебром сияли в темноте глаза моего бога.

- Почему ты дрожишь? - он подошел вплотную, и я опустила веки, так как не могла вынести его острого искрящегося взгляда.

- Я не обижу тебя, милая. Говори.

- Здесь холодно. - Я раскрыла рот, и изо рта вырвался пар. На земле вокруг нас вдруг заблестел иней.

Холодно, но совсем недавно ведь было жарко?.. Я помню, как пробиралась сквозь чащу, сгорая от нетерпения и странной жажды, захватившей не только тело, но и сам разум, и как скинула теплый шерстяной плащ с кожаными сапогами по пути сюда... Теперь исцарапанные ноги ныли, но вблизи мужчины боль забывалась, сменяясь сладкой истомой, поднимавшейся по конечностям вверх и наполняя меня сосущим предвкушением чего-то прекрасного.

- Рядом со мной всегда так. Ты привыкнешь. - Он приподнял мой подбородок, заставив смотреть прямо, а потом и вовсе обхватил ладонями лицо. Его руки оставили два пылающих отпечатка на моих щеках: прикосновение сверхъестественного существа сначала обожгло раскаленными докрасна углями, потом пробрало нестерпимым морозом. Я хотела закричать, но не смогла издать ни звука. Серебряные глаза смотрели прямо в душу, ввинчивались острыми спиралями в мозг, вливались в сознание жидким металлом и там застывали, приобретая новую форму и подстраивая форму под себя.

Спустя несколько мгновений пытка ослабла, и я снова почувствовала свое тело. Ладони мужчины теперь ощущались иначе - покалывание сотен острых иголочек воспринимались как единое саднящее ощущение, плавно перешедшее в почти приятную щекотку. Не в силах сбросить эти оковы, я подняла руки и дернула ворот широкой нательной рубахи, разрывая ткань.

Изуродованная сорочка упала к моим ногам.

- Хорошо, - похвалил бог, и в океане расплавленного металла наметились две черные точки зрачков, но раньше, чем я успела нырнуть в их спасительную глубину, он развернул меня и прижал к себе. Кожу пронзила боль, огромный ожог, кажется, тут же пошел волдырями и вмерз в твердь его обжигающе ледяной груди.

Незнакомец опустил руки, и к лежащей у ног рубахе присоединились штаны.

Я осталась нагая, но ни пар изо рта, ни выпавший иней меня больше не тревожил - весь диапазон температур, от пронзительной прохлады полярной ночи и до пылкого марева знойного дня - был теперь во мне. Ощущение тела пропало совсем. Кем бы я ни была ранее, здесь я переродилась, стала другой. Боль сворачивалась тугими клубками тьмы внутри того, что раньше было моей оболочкой, и эту темень пронзали лучи ослепительного счастья. Я дошла.

Бог опрокинул меня на землю. Схваченная заморозками трава омыла рану-ожог целительной росой, и проросла внутрь меня, разбуженная током горячей крови. Небо наклонилось и выплеснуло на нас целую лохань, полную звезд, крон деревьев, фиолетовой синевы.

Во мне разгоралось бушующее пламя - огненная стихия, казалось, вот-вот поглотит меня целиком, как вдруг в самый центр пожара с размаху вонзилось ледяное копье. Острое и огромное, оно достало до сердца, немного остудив жар, и с шипением растаяло… чтобы через мгновение пронзить меня вновь.

Каждый его толчок возносил меня выше, прямо к льдистым, острым, как лезвия, вершинам почти что нестерпимого наслаждения. Очередной из них поднял меня в мир радужного сияния и голубоватых всполохов. Свет исходил прямо от нас, точнее, от прильнувшего ко мне бога, вдали слышались тихие раскаты грома…

Я замерла, окруженная нереальным маревом, насаженная на копье, выкованное из огненной стали и закаленное, казалось, в самом сердце вечной мерзлоты. Окоченевшие, сведенные судорогой удовольствия конечности разбросаны по сторонам, в груди - ком из застывшего стона, слез и счастья. Заглянувшее в лес божество посмотрело мне в глаза и прикоснулось к щеке. Меня затопило нежностью, но от этого легкого движения я вдруг потеряла равновесие. Ощущение наполненности покинуло: поскользнувшись на тонкой кромке льда, я полетела вниз.

Одна. В темноту.

* * *

— А-а-а!...

Ринайя проснулась и рывком села. Правая рука машинально обхватила корпус лежащего рядом лука. Поздно: низ живота скручивали сладкие спазмы, словно в него все-таки успели всадить меч, а горло саднило от истошного крика, которого она... не издавала?

Никто не проснулся, побеспокоенный ее воплем: лагерь спал — настолько мирно, насколько можно спать в условиях негостеприимного леса. Никто не подскочил, выхватывая оружие и готовясь отражать нападение; никто даже не заворочался. А, значит, Ринайя не издала ни звука, хотя перед глазами все еще стоял образ сияющих металлических глаз и приближающегося дна черной пропасти.

Некоторое время она лежала, прислушиваясь к затихающей боли в животе и всматриваясь в небо. Ветер шевелил черные древесные кроны, напевая песню столь же древнюю, как и сам Лес, в прорехи между кудрявыми ветвями периодически заглядывала луна... Именно такая же луна была и во сне: стоит признать, поход оказался сложнее, чем она думала поначалу. Попросить старую ведьму сварить ей питье из травы габа, обладающей успокоительным действием? Ненавязчивый, но все же ощутимый шлейф тревоги, неустанно витавший над маэвцами, вылился в странное сновидение, пугающее и вместе с тем волнующее.

Плохо. Ночи должны проходить спокойно, а отдых путников — быть полноценным, иначе днем настигнет расплата: усталость выльется в потерю бдительности, а уж этого Лес не прощал никому.

Смирившись с потерей сна, Ринайя встала, надела колчан и осторожно, стараясь не потревожить остальных, направилась к кромке лагеря. Заколдованные букеты из диких цветов и трав, развешенные по периметру лагеря, обозначали границу защитной области. Обереги - черепа мелких животных и грызунов - белели непотревоженные: нечисть даже близко не подходила к наложенным ведуньей чарам.

И все-таки предчувствие не обмануло. В небольшой низине, где деревья росли не так часто, и почва не успевала просохнуть после дождя, образуя болотца и канавы, она увидела следы. Еле заметные отпечатки не блуждали вокруг границы, а целенаправленно уводили прочь, к темной гряде густого кустарника на противоположном краю лесного прогала.

Ринайя проследила взглядом за цепочкой следов и вздрогнула: в зарослях показалась мужская фигура.

Дорогие читатели, добро пожаловать в мою новую историю! Будет очень захватывающе, необычно и горячо) Звезды, комментарии и добавления в библиотеку активно приветствуются!

Музыка, визуалы, розыгрыши промокодов на бесплатное чтение: в телеграм-канале "Мостик между мирами. Книги Людмилы Райот"

2. 1

Ринайя отступила на шаг от границы, выравнивая сбившееся дыхание и поднимая лук на изготовку. Она не боялась нечисти – с тех пор, как её перестали считать ребёнком и начали обучать боевому искусству, руки перестали дрожать, и сердце уже не колотилось, как бешеное, при встрече с лесными выродками - но встречи эти оставляли неприятный осадок. И каждый раз после схватки хотелось помыться. Не от крови. От взглядов. Но разве можно смыть взгляд?

Вдалеке хрустнула ветка. Мужчина шел к лагерю, не таясь. Можно было позвать подмогу, но Ринайя медлила, уловив в силуэте знакомые черты.