- Ты, - выдохнула она, разглядев украшение в виде металлической птички на его груди.

- Я, – Существо, неотличимое от ее друга, приблизилось к незримой границе и остановилось. - Чего не спишь?

Ринайя присмотрелась. На вид — Тагар, самый, что ни на есть, настоящий. В утренних сумерках хорошо были видны именные обереги, нашитые на куртку из шкур, мелкие шрамы на лице и даже особенный прищур.

- Твои следы? – она кивнула в сторону низины.

- Нет, - подобрался Тагар. – Я ходил посмотреть. Кто-то ушел за черту.

- Один в лес? – Ринайя замерла, настолько дикой показалась ей эта мысль. –То есть, одна?..

- Да. Следы маленькие и легкие, - парень сделал шаг и очутился на территории лагеря. - Это была девчонка.

Ничего не произошло. Воздух не натянулся вокруг него незримыми струнами, не зазвенел, как бывало, когда нечисть пыталась прорвать обережную грань. И Ринайя выдохнула.

«Значит, не перекидыш,» - никогда прежде ей не доводилось встречать высшую нечисть, способную перевоплощаться в людей, но старожилы рассказывали, в чаще бывало и не такое.

Чем дальше отряд отдалялся от дома, тем удивительнее и страшнее становился Лес. Все понимали - с каждым днем вероятность встретить сильных тварей возрастала, ведь здесь их некому истреблять.

Тагар оказался Тагаром, но Ринайе всё равно было тревожно:

- Ты не нашёл её, - скорее подтвердила, чем спросила она.

- Нет.

- А не страшно одному в незнакомом лесу?

- Давай заварим чаю, - Тагар двинулся к середине лагеря, где чернели угли потухшего костра. - Я замерз.

Тагар уселся на поваленное бревно и, наклонившись над землей, принялся методично разжигать пламя, выбивая искры из бывалого кресала. Тривия запалила бы огонь в два счета, но будить травницу раньше времени не хотелось – ей тоже нужен отдых. Ринайя налила воду в котёл, поставила его рядом с костром и села поодаль, ненароком разглядывая старого друга: пепельная челка выбилась из-под повязки и упала ему на глаза, скрывая густые брови и синие глаза, а загорелые жилистые руки не боялись никакой работы. На сапогах чернела грязь, принесенная им с низины.

- Как ты узнал, что кто-то покинул лагерь? - первая подала голос она, когда пучок соломы наконец разгорелся от искр.

- Проснулся оттого, что мимо меня прошли, - Тагар сунул горячую сухую траву во внутренность костра и принялся подкладывать в несмелое пламя тонкие веточки. – Сначала думал, приснилось… Или… мало ли какая нужда. А потом понял, что в лагерь так никто и не вернулся, - рыжие блики разгорающегося костра подсветили тревожную складку между его бровями. - Далеко ушла. А самое главное – быстро. Я почти сразу отправился по следам, но так и не увидел её.

- А кто пропал-то?

- Узнаем, как все проснутся, - мрачно ответил охотник.

И тут же встал с бревна, подвесил котёл с водой над костром, немного повозился в кухонной сумке и бросил в ещё холодную воду горсть сухих чёрных листьев – неправильно, так чай получится не особенно вкусным. Тривия, увидев такое, непременно начала бы ворчать, но Ринайя смолчала: Тагару и так не по себе.

Солнце подсвечивало деревья до середины, когда люди в лагере зашевелились. Тревожная весть быстро облетела проснувшихся, и горстка маэвцев собралась вкруг пустующей лежанки пропавшей девушки. Ушла Эсмина: дорожная сумка покоилась в изголовье, постеленный на земле плащ был почти не смят. Из-под свертка с одеждой выглядывало острие меча.

- Даже оружия не взяла. - Иагон озвучил то, что о чем думал каждый. - И куда ее понесло?.. Неужели домой?

Все мрачно переглянулись, но промолчали. Охотник затронул тему, которую предпочитали не обсуждать.