Я отталкиваюсь от нее, потрясенный.
Я не лучше, чем низкорожденный смертный или один из моих развратных братьев-богов. Это девушка вырвала меня из моего удобного места для отдыха и затащила в свой мир резкого холода и крошечных жертв чумы.
Это девушка, которая ударила меня по лицу, и я бы наказал ее за это оскорбление, если бы она не была так обеспокоена потерей безделушки своего брата.
Почему я так на нее реагирую?
Она вздыхает, поворачивает тело и наклоняется вправо, ко мне. Я колеблюсь на секунду дольше, чем нужно. Она падает на меня, ее голова оказывается чуть ниже моего плеча.
Теперь, если я пошевелюсь, она тут же упадет и проснется. И тогда она может заметить, как твердая длина упирается в мои штаны.
Лучше оставаться там, где я есть, пока эта абсурдная физическая реакция не утихнет.
Теперь она дышит тихо, не хрипло. Слава Звездам хотя бы за это.
Я смотрю на книгу на сиденье напротив меня. Это одна из немногих книг, в которых содержится обряд моего призыва. Кто знает, какие еще мои секреты она может нести? Мне придется избавиться от нее позже.
Проходят долгие минуты, в течение которых я злюсь и киплю, придумывая самые гнусные и уничижительные имена, какие только могу придумать, для Царицы, противостоящей мне. К сожалению, некоторые отвратительные имена возбуждают меня еще больше, чем следовало бы. Эта человеческая форма слаба, склонна к нелепым приступам первобытного ощущения.
Когда мысленное оскорбление Царицы не срабатывает, я пытаюсь изменить свою форму. Я могу изменить цвет своей кожи, заставляю рога появится и исчезнуть, дать себе когти и клыки или убрать их, но я не могу изменить свой рост или объем, и я не могу изменить текстуру своей кожи. Я не могу заглушить нежелательные ощущения. Я, как оголенный нерв, раздетый до дрожащей наготы, открытый всем изменчивым человеческим чувствам.
Эта сделка другая. Девушка-царица как-то изменила меня, и я это ненавижу. Как она это сделала? Это были временные рамки ее требования или что-то еще?
Карета грохочет по новой поверхности. Быстрый взгляд в окно показывает, что мы проезжаем через арку во двор.
Мы прибыли во дворец.
ГЛАВА 7
ЗЛАТА
«Ваше Величество.»
Тихий, немногословный голос, знакомый, Тихомир, слуга, который управляет моей каретой с тех пор, как умерло большинство наших царских извозчиков от чумы.
Я плыву в теплом тумане, не в силах понять, где нахожусь и почему он со мной разговаривает.
«Ваше Величество, мы приехали», – продолжает Тихомир. «Я подъехал к Восточной башне. В данный момент рядом никого нет, но, я думаю, нам следует поспешить внутрь вместе… с ним.»
Другой голос, похожий на гром и грохот катящихся валунов, соединился в единый доминирующий звук. «Ты будешь говорить обо мне с уважением, смертный, или я отрежу тебе язык.»
Новый голос вибрирует по всей карете и проникает в мое тело. Глаза все еще закрыты, я хмурюсь, когда мой утомленный разум начинает проясняться.
Новый голос вибрирует по всей карете и проникает в мое тело. Глаза все еще закрыты, я хмурюсь, когда мой утомленный разум начинает проясняться.
Опять голос Тихомира, на этот раз пронзительный от страха. «Простите меня, Всевышний Чернобог, Владыка тьмы, Повелитель бедствий, Творец катастроф, Властелин…»
«Помолчи, дурачок», – усмехается Чернобог. «Неужели ты не можешь придумать лучших названий? Я позволю тебе дожить до завтра. Предлагаю тебе потратить время на составление списка прекрасных названий для меня.»
Его голос совсем близко. Слишком близко.
К чему я прислоняюсь? Не к стене кареты…
Мои глаза резко открываются.
Я прислоняюсь к гладкой плоти руки Бога Смерти.