Николай, не ощутив мощного пинка под зад, сразу вернулся к реальности, и инстинктивно потянул поручни катапультирования своего кресла. Опять ничего не произошло! Ещё раз потянул, сильнее… Кресло из самолёта не выходило… Николая тут же бросило в жар, в висках до боли застучало, дыхание мгновенно участилось. Он начал понимать, что… жить ему осталось, пока самолёт долетит до земли. На мгновенья он растерялся, но потом собрав в кулак всю свою волю, глянул на высотомер. Высоты оставалось чуть больше двух тысяч метров, что с учётом скорости снижение оставляло ему примерно двести десять секунд жизни…

– Я три полста семь, говорит капитан Гудимов, второй лётчик спарки. Подполковник Подлесный только что катапультировался из задней кабины. Засекайте место. Электропривод катапультирования переднего кресла не сработал. Ручное катапультирование тоже не сработало – видимо, не снялась какая-то блокировка со стреляющего механизма. Похоже, вариантов у меня нет… Прощайте, мужики! – передал Николай в эфир последнее сообщение, и потом снова стал пытаться привести в действие комбинированный стреляющий механизм своего кресла.

Высота неумолимо падала, а Николай продолжал практически безнадёжную борьбу за свою жизнь. Вот уже стали различимы отдельные деревья на земле… Удар…

Все, кто слышал последнее сообщение от Николая, на какое-то время просто оцепенели от ужаса, представив, что может чувствовать человек, который знает, что через несколько секунд он умрёт. Голос Коли слышался как голос с того света. Вроде человек ещё жив, но его уже нет…

Руководитель полётов нажал было тангенту26 радиостанции, чтобы хоть что-то подсказать попавшему в беду лётчику. Но его солидный лётный опыт однозначно говорил, что лётчик обречён, и никакими советами его уже не спасти. Он так ничего и не посоветовал Коле, он просто отпустил тангенту. А в его глазах навернулись скупые мужские слёзы. В таком же тяжёлом эмоциональном состоянии были и другие члены группы руководства полетами. Молоденькая же девушка-хронометражистка, которая сидела рядом с руководителем полётов и записывала в специальный журнал время взлёта и посадки каждого борта, чтобы точно вести учёт налёта каждого лётчика и каждого самолёта, услышав последнюю фразу радиообмена, не сдержалась и в полный голос разрыдалась горькими слезами.

Экипаж поискового вертолёта, тоже слышавший роковое сообщение, также с сожалением подумал о судьбе Николая. «Царство тебе Небесное, капитан!» – прошептал командир экипажа, продолжая полёт к предполагаемому месту уже не аварии, а катастрофы…

***

Как только над Александром раскрылся парашют, он проверил полноту его раскрытия, осмотрелся по сторонам и попытался развернуться в сторону падающего самолёта, чтобы убедиться, что Николай тоже благополучно катапультировался. Но парашют его не слушался, и как на зло он оставался спиной к интересующему его направлению. Оставив попытки развернуть купол, он начал что есть силы вращать головой, пытаясь увидеть в небе ещё один парашют. Но сколько он не крутил головой и не всматривался в сторону земли, покрытую лёгкой дымкой, он так ничего и не увидел. «Где же ты, Колян?» – то и дело повторял Саша, надеясь, что с его однокашником всё в порядке.

Примерно через две минуты Александр услышал приглушенный звук взрыва, источником которого, очевидно, был упавший самолёт. Повертев головой, он где-то далеко за собой увидел расплывающуюся чёрную точку, что было признаком пожара на месте падения спарки. Всё, что могло произойти – уже произошло, и исправить уже ничего было нельзя. Оставалось только совершить удачное приземление под куполом парашюта и дождаться поискового вертолёта.