Так вот, не задумываясь глубоко над упрямством этого осла, я снова послала к нему евнуха и велела сказать так: «Если ты тотчас же не придешь, то я сама так или иначе проникну к тебе. Но мой приход будет связан с большой опасностью, потому что тебе придется очень плохо, если тайна наша откроется. Не доводи дела до того, что не даст иных плодов, кроме бесчестья, а лучше приходи поскорей; не то знай, я приду сама». Получив это сообщение и видя мою безудержную страсть, он состроил несчастное лицо и явился с лестью и обманом.

Когда он сел рядом со мною, я спросила его:

– Почему ты сегодня задержался и чем недоволен? Ты никогда не позволял себе такой дерзкой небрежности и всегда приходил без отговорок.

– Я, ничтожный бедняк, достиг такого высокого положения благодаря вашему вниманию и покровительству, и жизнь моя течет в полном довольстве, – отвечал он. – Я вечно молюсь за вашу жизнь и имущество. Грешен, провинился я, уповая на милость царевны. Надеюсь, вы простите меня.

Я любила этого юношу всем сердцем, поэтому поверила его притворным словам, не обратила никакого внимания на их лживость и даже ласково спросила:

– В чем встретилось тебе затруднение? Чем ты так озабочен? Расскажи – придумаем, как помочь твоему горю.

– Все, что затрудняет меня, когда я один, при вас становится легким, – ответил он все так же смиренно.

Смысл его дальнейших речей сводился к тому, что рядом с его домом, как раз в центре города, продается на редкость красивый сад с высоким домом, с бассейном, прудом и каменными колодцами. А впридачу к этому саду идет рабыня-певица, которой нет равной в музыкальном искусстве. Сад купить отдельно нельзя – продаются они только вместе, как верблюд с кошкой на шее[46]. Тот, кто возьмет этот сад, должен заплатить и за девушку, и самое хитрое то, что сад стоит лакх[47] рупий, а рабыня – пять лакхов. А таких денег ему, понятно, сразу взять неоткуда.

Я увидела, что стремление совершить эту покупку совсем захватило юношу, и оттого сердце его полно волненья, а душа – беспокойства.

И, хоть он сидел рядом со мной, лицо его было печально. Мне же хотелось каждый час и каждое мгновенье видеть его счастливым, поэтому я сразу же позвала евнуха и приказала, чтобы на следующий день поутру с покупкой сада и рабыни было покончено и документы на право владения тем и другим были составлены и отданы юноше, а бывшему хозяину их уплатили бы золотом из шахской казны. Едва услыхав мое повеление, юноша рассыпался в благодарностях и лицо его оживилось. Вся ночь прошла у нас, как обычно – смех и веселье не прекращались. На заре он удалился. Евнух купил сад и рабыню, и каждую ночь юноша по-прежнему продолжал приходить ко мне.

Как-то был чудесный весенний день; по небу медленно проплывали облака, моросил мелкий дождичек, поблескивали молнии и веял нежнейший ветерок. Вдруг взгляд мой упал на полку с разноцветными бутылями и кувшинами, и меня потянуло выпить глоток вина. После двух-трех бокалов я вспомнила о недавно купленном саде. Неудержимо захотелось тотчас же по нему прогуляться. Говорят ведь: когда тебя преследует несчастье, так хоть на верблюда залезь – и там тебя укусит собака.

И вот я беззаботно, с одной только нянькой, прошла подземным ходом в дом к юноше, а оттуда направилась в сад. Гляжу: и верно, сад цветет, словно райские кущи. Капли дождя сияют на яркозеленых листьях деревьев, как жемчуга на изумрудных пластинках; красивые цветы, словно вечерняя заря, рдеют на фоне облаков; а по зеркальной глади полных до берегов водоемов расходятся легкие круги. Я разгуливала по саду, пока не кончился день и не сгустились вечерние тени. И вот на одной из аллей показался мой юноша. Заметив меня, он приветливо и учтиво бросился мне навстречу, заключил мои руки в свои и отвел меня в дом. Когда я вошла туда, то внутреннее убранство дома затмило в сердце моем все, что я видела снаружи. Тут было море огня: повсюду горели фонарики, яркие люстры и канделябры, китайские фонари, гигантские свечи и лампы, так что праздник «шаб-е-барат»