Сегодня Вячеславу Тимофеевичу 83 года, но он по-прежнему не сидит на месте: жизнерадостен и деятелен, домашних забот хватает. Работу искать не стоит, она сама тебя найдёт, если является неотъемлемой частью всей твоей жизни. Он и сам представляет собой живую частичку нашей общей истории. Судьба с юных лет не оставила ему выбора, лишив ненужных раздумий и сомнений, назначив собственный путь, о котором он ничуть не жалеет. Пусть таким и остаётся ещё долгие годы! Удачи ему, а жизнелюбия у него и без того хватает, да и принадлежит к тем людям, которые никогда не бывают стариками, – таким родился!

«Встречали мы всякие испытания,

И, если б не наши воспоминания,

Как бедно бы мы жили на земле!»

Эдуард Асадов

Минуло почти полвека, во что трудно поверить, будто это было совсем недавно, но помять по-прежнему хранит события тех далёких дней, когда строка из спортивного гимна Лебедева-Кумача, наверное, самого «бодрого и весёлого» человека сталинской эпохи: «Чтобы тело и душа были молоды, ты не бойся ни жары, ни холода, закаляйся, как сталь», задорной песни своего времени звучали из каждого репродуктора. У него даже есть стихотворение со знаменитой фразой вождя «Жить стало лучше, жить стало веселее!», произнесённой в Кремле в 1935 году на съезде стахановцев, что-то отдалённо смахивающее на современную «движуху». Такая вот собачья преданность, наиболее вероятно основанная на страхе. Не стоит говорить от имени всего тогдашнего поколения, но воспринимались они по-разному: кого-то по настоящему возбуждали на дальнейшие свершения, кто-то на них никак не реагировал, а кому-то и вовсе досаждали своей настойчивостью, частым повторением и полным несоответствием существующей реальности, ибо жизнь была не такая уж беззаботная, хотя всячески подогревалась эйфорией прекрасного будущего. Всё-таки главным двигательным мотивом являлась молодость, которая в любых жизненных злоключениях – катаклизмах, пертурбациях советского, ограниченного со всех сторон красными линиями, лагеря – находила выход своей жизнерадостности. Тогда энергия брызжет через край, и будущее выглядит в радужных тонах, несмотря на «временные трудности», без которых сама жизнь представлялась немыслимой, ибо эти трудности стали непреложными и обязательными, вошедшими в жизнь целых поколений как естественные составляющие. Не потому ли из дальнего далёка опасные и опасные события как неотъемлемая часть профессии кажутся не такими уж тревожными и пугающими. Действительно вполне по-есенински: «Большое видится на расстоянии. Когда кипит морская гладь – корабль в плачевном состоянии». Но если даже это и так, то не повод разводить руки, всё можно преодолеть, и неразрешимых ситуаций не бывает, что и подтверждает нижеследующее повествование. Люди быстро смиряются с выпавшими на их долю невзгодами, и порог опасности сильно понижается, даже экстремальные ситуации не приобретают злосчастного смысла, от которого дрожат душевные струны, что-то похожее на ходьбу канатоходца под куполом цирка.

Зона ответственности Дальневосточного морского пароходства распространялась более чем на пять тысяч пятисот километров побережья от южного приморского Посьета до арктического устья знаменитой Колымы, о которой сотню лет тому назад мало кто знал. Позднее река прославилась не самыми добрыми деяниями, и даже много лет спустя одно лишь её упоминание приводило в трепет миллионы людей, побывавших на мрачных и диких берегах, но оставшихся в живых, в отличие от менее удачливых, чьи бренные тела упокоились в вечной мерзлоте без каких-либо надгробий и памятников, освободив ни в чём не повинных страдальцев от изнурительного каторжного существования. Само по себе расстояние огромное, а необозримая территория в своём подавляющем большинстве не имела доступности, да и сегодня ненамного лучше, за исключением морского транспорта, а это сотни тысяч тонн самых разнообразных грузов, чтобы не лишить жизни проживающих там людей и не остановить многие жизненно важные для страны горно-добывающие предприятия, извлекающие из недр всю таблицу Менделеева, включая золото, платину, уран, вольфрам, олово. Но прибрежной, много тысячекилометровой полосой побережья зона ответственности не ограничивалась: в неё бесплатным приложением входило множество островов и островков, на которых располагались в основном военные «точки» самого разного назначения. Да и на берегах Чукотки, Камчатки, Сахалина, Курильских островов существовало немало «медвежьих» недоступных уголков, в которые «не заманишь и наградой», даже добраться до них было невозможно, разве что по звериным тропам, не говоря о снабжении всем ассортиментом необходимых грузов. Сроки доставки ограничивались климатическими условиями очень даже своенравного во всех отношениях громадного региона, совсем не тихого океана. Тайфуны, циклоны, землетрясения, туманы, дождевые и снежные заряды, постоянная, никогда не затихающая океанская зыбь, как и неповторимые ледовые препятствия, частью выносимые из Охотского моря или прибрежного припая Камчатки и всё с тех же островов, разнообразили и без того непредсказуемые погодные условия, разобраться в которых никакие изощрённые метеопрогнозы не могли.