Но офицер не успел ответить, так как получил сильнейший удар кулаком в лоб и потерял сознание.

– Бросай в кружку орден! Бросай, я сказал! – обратился к Михаилу Сергей. – Этот закон не я придумал: боевые награды нужно обмыть.

– Так ведь совестно: мне – орден, а вам – медали, – ответил командир разведчиков. – Жизнью рисковали одинаково…

– Ишь, что придумал! – поддержал Сергея Иван. – Если бы не ты, не сидели мы с Сергеем за этим столом. Пей! Не задерживай!

Михаил, выпив свои сто грамм, достал из кружки орден и повесил его себе на грудь.

– Если бы не этот узелок, то и я ничем помочь вам не смог.

Друзья посмотрели на небольшой узелок, который лежал у них на столе, и каждый подумал о чем-то своем.

– А, может, сегодня в честь праздника он нас чем-нибудь порадует? – почесав затылок, вдруг прервал молчание друзей Иван.

– Не знаю, сейчас посмотрю, – Михаил засунул руку в узелок и достал кусок каравая – такого, какой пекла в детстве его мама.

Отламывая от него по куску своим друзьям, напел:

– Каравай, каравай, кого хочешь, выбирай…

Сказка

Глава 1

– Ничего не забыла, Мария? – спросил у девушки мужчина лет пятидесяти. – Назад уже не вернемся.

– Да, вроде, нет! – ответила девушка. – Рация – за спиной, запасные батареи для рации – в сумке, пистолет и патроны к нему – во внутреннем кармане, а шифр… Шифр – в голове.

– И как ты все помнишь? – удивился другой мужчина, помоложе. – Я, что вчера ел, с утра не могу вспомнить, а тут столько цифр.

– А я с детства такая! Сколько стихов наизусть могла рассказать! Математику и физику лучше учителей понимала, а немецкий – так вообще без акцента.

– Неудивительно, с такой-то головой! – отреагировал на речь Марии мужчина постарше.

– Петр Фомич, а далеко ещё? – спросила Мария.

– Вот эту рощу пройдём, считай, уже полпути будет. А там и рукой подать. Главное, на немцев не нарваться! Они нас уже ищут, ох, и ищут! – ответил мужчина. – Семён, ты хорошо парашют спрятал?

– Не найдут! Я закопал так, что ни одна живая душа не отыщет, – ответил парень. – Даже с собаками. Я против собак одну хитрость знаю. Если махоркой посыпать то место, собака потом целый день не способна след взять.

– Да ну? – удивился Петр Фомич.

– Вот те – и ну! – чуть задрав голову, ответил Семён.

– А нас в разведшколе учили, что, если один человек что-то спрятал, то другой может найти – это лишь вопрос времени, – вмешалась в беседу мужчин Мария.

– Так, впереди овраг. Там и отдохнем! – сказал Петр Фомич. – Заодно и на связь выйдешь с центром, через полчаса сеанс.

И разведчики, ускорив шаг, скрылись в близлежащих зарослях.

– Петр Фомич, а откуда вы так хорошо эти места знаете? – спросила девушка.

– Как же мне их не знать-то, ежели я тут сызмальства по грибы да по ягоды, – ответил мужчина. – А после, как постарше стал, так и на охоту, рыбалку ходил. Мне тут каждая сосна – сестра, а дубок – брат.

– Это хорошо, – отозвался Семён. – С таким проводником немцы нас ни в жизнь не найдут.

– Немцы-то не найдут, – выдохнул мужчина. – Зато другие могут.

– Это кто ж такие? Бандиты? – вдруг остановилась Мария.

– Да нет, леший! Да русалка! – засмеялся Пётр Фомич. – Хотя до войны эти места люди всегда стороной обходили. Много чего непонятного тут происходило: то корова пропадет бесследно, то человек плутает неделю. А то и вовсе сгинет.

– Это потому, что нет компаса и карты, – сказал Семен. – Без компаса в лесу, как без рук.

– А я вот без компаса всю жизнь хожу! – сказал мужчина. – И так знаю, куда идти, да где свернуть. И не только в этом лесу, а в любом другом – тоже. Чутьё у меня на правильную дорогу. С самого детства чутьё.