Люди кричали и разбегались, прячась по домам. Девочки растерянно оглядывались по сторонам, прижавшись друг к дружке, боясь сойти с места. К ним по земле ползло что-то похожее на медузу. Дик угадал, что это и есть прозрачная тень. Одним прыжком перескочив через нее к малышкам, он набросил на них свою куртку, шатром. На всякий случай, чтобы защитить от любой опасности, готовой обрушиться сверху.

Только Дик протянул руку, увлекая малышек в обход тени в сторону дома, почувствовал, как в плечо ему вонзился раскаленный нож. За щеку укусила огромная (судя по ощущениям) оса, а ухо обожгло пролетевшей мимо стрелой.

— Не смотрите вверх! Бегом к дому! — Дик заодно и себе напомнил предупреждение в записке.

Девчонки-панголинки, накрывшись курткой, уже вбегали во двор. На крыльце их перехватила Ромашка и увела в дом. С улицы послышался истошный крик с нотками рычания. Хриплое эхо всегда слышалось в голосе панголинов, напоминая, что в другом обличье они умеют по-медвежьи реветь. Старушка Каппа их соседка напротив и хозяйка того дома, где жили Дик и компания, отчаянно прижимала ладони к глазам. Мимо проползала точно такая же прозрачная, похожая на лужу из бесцветного желе, тень.

— Что с вами? — Дик подскочил к хозяйке.

— Глаза! Слишком ярко, теперь ничего не вижу! — стонала Каппа, опираясь на его руку и возвращаясь в дом.

— Это пройдет. Нужно отдохнуть. Через несколько часов зрение восстановится. Не беспокойтесь, если придется ждать до завтра, скоро навестим вас.

Он снова выскочил на улицу и попал под жгучий дождь. Чувствовал, как что-то кусает его огнем сквозь рубашку. Наконец, успев заметить ярчайшую точку на тыльной стороне руки в момент очередного ожога, понял: солнце! Будто сверху установлены линзы, концентрирующие горячие лучи.

Дик промчался по улице до главной площади, юркнул в тень дерева и осмотрелся. Перед глазами постоянно вспыхивали яркие узкие перья, словно клинки мечей, летающих по воздуху. Убедившись, что жители долины попрятались и больше никому не нужна его помощь, Дик поспешил домой.

— Где тебя носит? — В порыве волнения Лина выскочила на секунду из-под навеса над крыльцом и тут же зашипела, получив ожог на лице.

— Сама такая! — Дик затащил строгую сестрицу в дом. — Все здесь?

— Кроме тебя! — морщась и закрывая щеку, сердито бросила Лина.

Дик осторожно отвел ее руку.

— Что там?

— Обычный солнечный ожог, только сильный, — спокойно ответил он, разглядывая красное пятнышко на ее лице. — У нас есть лекарство, — он за руку повел Лину на кухню, где в шкафчике с посудой на одной из полок располагалась аптечка. — Остальные вовремя спрятались?

— Нет, у Гошки ухо задето, у Ромашки — руки. Она хотела остаться с наследником, а потом всё-таки побежала домой, вот и поджарилась. Только Береникс цел.

— Потому что у него интеллект, не чета нашему! — засмеялся Дик, достав мазь от солнечных ожогов. Услышав его возвращение, остальные, в том числе три маленькие панголинки, мигом собрались на кухне.

— Ой, — всплеснула руками Ромашка. Хотя сама была по локоть в красных пятнах, как леопард.

Дик пренебрежительно отмахнулся и оттянул рукав на плече, рассчитывая увидеть прожженные дыры. Но рубашку изрезало, словно бритвой, а на коже (в том числе и на ластиковой коже костюма) оставались ожоги.

— Пока займитесь своими ранами, пойду переоденусь, — попробовал улизнуть Дик. Но девчонки среагировали мгновенно.

— Куда? Стой! Ты пострадал больше всех.

— Дурак потому что. Заснул во дворе и не слышал сигнал тревоги.

— Врешь! — прищурилась Лина.

— Не вру!

— Всё равно надо обработать раны, даже если дурак, — снисходительно заметил Гоша.