Раненый застонал, зажмурившись и мотая головой.

— Просил же, успокойтесь, — привел его в чувство голос Дика.

— Королева Дина… она только что…

— Знаю. Поздравляю, маэстро. Ради меня леди таких фокусов ни разу не устраивала!

— Она не могла раньше, — прошептал Шахвальд. — А теперь уверяет, что будет трясти долину бесконечно.

— Врет, как всегда. Удивлюсь, если это продлится более часа. Чувствуете, похоже, вибрация затихает?

— Я чувствую, — подтвердила Гамма. — И правда, вроде, прекращается!

— Чего требует королева? Чтобы вышли за границу? — спросил Дик.

Шахвальд бессильно качнул головой. На бледном высоком лбу ученого с зачесанными назад волосами блестела испарина.

— Она грозит, что разнесет всё вдребезги. Это и просила вам передать. И что землетрясение — ещё цветочки. Впрочем, я не хотел слушать. Едва прошло оцепенение от ее внезапного появления передо мной, я отпрянул так, что совмещенные грани разошлись.

— Естественно, — понимающе усмехнулся Дик. — Хотелось бы знать, что привело любезную королеву в такое бешенство, что от него трясутся горы? Слышите? Камнепад в скалах…

— Мне показалось, — неуверенно прошептал раненый, — причина не во мне. Скорее, леди злилась на вас, Дик.

— Можно на "ты". Ясно, она меня не любит, но в данный момент, что ей сделал? Дня три уже не выезжал из долины даже для мелких дорожных стычек. То, что вы находитесь под моей защитой, тоже вряд ли могло королеву так уж удивить. В чем причина, маэстро?

— Не знаю. Но она не позволит мне жить, — ученый со стоном провалился в беспамятство.

— К счастью, это не королеве решать, — Дик смотрел на мечущегося в бреду Шахвальда. — По-моему, тот случай, когда трава забвения будет очень кстати. Не так ли, хозяйка Гамма?

— Да, господин Дик. Она входит в успокаивающий настой, который ещё моя бабушка варила. Он поправится, не волнуйтесь.

— Вполне доверяю вашему искусству врачевания. Постарайтесь, чтобы похищений больше не случалось. Нельзя дотрагиваться до слуг королевы, стоящих в совмещении граней. Утащат за собой. Но если плеснуть на них водой, или чем-то бросить, им не нравится. Сразу пропадают.

— Я запомню и расскажу другим. Спасибо, Дик. Вы правы, кажется, обвалы прекратились и дрожь почти не ощущается. Мягкие такие толчки, волнами. Голова слегка кружится вот и всё. Что я, право! Так глупо испугаться… позор!

— Я никому не скажу, — улыбнулся Дик и махнул рукой на прощанье.

Когда он вернулся во двор крайнего дома, вся компания, кроме Береникса, была уже в сборе. Ромашка вдохновенно рассказывала, что знает о землетрясениях. В Нью-Джерси, где она раньше жила, такого не случалось, но правилам безопасности Фею учили в школе.

— Береникс пропал! — в отчаянии сообщил Гоша. — С ним что-то случилось. Его нигде нет! Неизвестно, где застало его землетрясение. А вдруг Береникс вышел за границу и попал в лапы драконов?

— Успокойся, не стоит горевать раньше времени, — видимо не первый раз повторяла Лина. — Береникс умница, он не пропадет.

— Легко тебе говорить! Ромашка, ну куда он мог деться?

— Не знаю, — пожала плечами Фея. — Но Береникс не мог уйти далеко.

— Так где же он?!

— Думаю, наш философ появится не раньше, чем тряска полностью прекратится. Сидит где-нибудь… А, вот он! — Дик показал рукой на медленно ползущее по пригорку большое светло-коричневое пятно.

Гоша вскочил, убедился, что пёс и правда возвращается к ним, и принял вид сурового хозяина, недовольного подобными шуточками.

Береникс вполз во двор на брюхе, заискивающе виляя хвостом. Потом встал и непринужденно отряхнулся.

— Гд-де т-ты был? — дрожащим голосом спросил Гоша, стараясь, чтобы получилось твердо и сурово.