Несмотря на солидные запасы продовольствия, в стране начинается голод. (Точно так же страна окажется на грани голода в конце горбачевской перестройки и прихода во власть Ельцина, когда полки магазинов оказались пусты, а склады были полны товаров: лица, ответственные за снабжение населения продуктами питания и различными товарами, прекратили поставки в ожидании резкого росто цен.) Столичный полицмейстер докладывает царю: «Экономическое положение масс хуже страшного. Невозможность купить многие продукты питания и товары первой необходимости, трата времени на стояние в очередях, рост числа заболеваний из-за недостатка питания привели к тому, что рабочие в своей массе способны к самым диким эксцессам голодного бунта».

Чтобы удовлетворить разыгравшиеся аппетиты нуворишей, правительство выделяет промышленникам 6 миллиардов рублей – сумму по тем временам огромную. Новоявленным собственникам этого мало. Правительство занимает у союзников в дополнение к этим 6 миллиардам еще 8,5 миллиарда рублей. Собственники готовы проглотить любые суммы и при этом даже не поперхнуться. С трибуны Государственной думы депутаты от Прогрессивного блока требуют кардинальных перемен в стране: уволить в отставку министров, не желающих слушать их, назначить в местные органы власти своих ставленников, запретить армии, главнокомандующим которой с лета 1915 года стал Николай II, вмешиваться в политику. Это уже прямой призыв к захвату верховной власти в стране: царь из союзника и покровителя нуворишей превращается в помеху, которую необходимо устранить. Самодержавие с его непременной персонификацией удобно тем, что на самодержца можно свалить ответственность за допущенные ошибки и совершенные преступления, сохранив при этом в неприкосновенности всю пирамиду власти (так случится с Николаем II, та же участь постигнет Ленина, Сталина, Хрущева, Брежнева, Горбачева, Ельцина; будут меняться имена, допускаться строго дозированные «свободы» – что можно, а что категорически запрещено, – но система государственного управления останется такой же, какой она сложилась еще во времена Ивана Грозного).

Требования, звучавшие в стенах Государственной думы, подхватываются по всей России. Сетон-Ватсон пишет: «На съездах и заседаниях всякого рода раздавались голоса “снизу”, свидетельствующие о потребности действовать в ожидании “решительных шагов”. Высказывались мнения, что царское правительство уже не может быть гарантией победы в войне, что Совет министров есть правительство “фаворитов, лжецов и шутов”, что “нам нужна власть с бичом, а не такая, которая сама находится под бичом”…».

Николай II запоздало понял: «Кругом измена, и трусость, и обман!». 27 февраля 1917 года он телеграммой из Могилева распускает Государственную думу. В ответ депутаты, нажившие колоссальные состояния и благодаря этим состояниям почувствовавшие свою силу, образуют новое правительство, которому дают длиннющее название: Комитет членов Государственной думы для восстановления порядка в столице и организации контактов с лицами и учреждениями, вошедший в историю под названием Временное правительство. Царя арестовывают и вынуждают отречься от престола. Династия Романовых, продержавшаяся 304 года, опрокидывается сразу и безболезненно для страны. В воспоминаниях англичанки Р. Мэсси «Николай и Александра» можно прочитать: «Трагедия Николая II была в том, что он оказался не на своем месте в истории. Обладая образованием для царствования в XIX веке и темпераментом для правления в Англии, он жил и царствовал в России ХХ века. Мир, который был понятен ему и привычен, рассыпался на глазах. В конечном счете, он сделал для своей супруги и семьи все, что было в его силах; так ли это было для России?.. Попав в гибельную паутину, Николай оплатил свои ошибки, погибнув как мученик вместе с женой и детьми». За что и был канонизирован Русской православной Церковью.