английского посольства, фаворит Екатерины II – Д.Л.], свидетельствовали о

желании принцессы цербстской, занять место на российском троне, убрав

всех конкурентов, если понадобиться и саму Елизавету и своего мужа. Таким

образом, самодержица Елизавета воспринималась будущей Екатериной II, как конкурентка в борьбе за престол и, соответственно, по ее планам так или

иначе и Карл Петер Ульрих принц голштинский (будущий Петр III), и

самодержавица Елизавета I должны были исчезнуть с политической арены.

Если знать это обстоятельство, то становиться понятно, откуда желчные

оценки Екатерины II по отношению к Елизавете и переписка, в которой

Екатерина Алексеевна называла «тетушку» бревном и источником всех своих

проблем. История с неудавшимся переворотом свидетельствовала о том, что даже в конце жизни российская Елизавета I обладала неподражаемой

политической интуицией и крепко держала власть в руках. Неудачная

попытка будущей Екатерины II занять престол при живой дочери Петра

Первого, показала, что Елизавета ей не по зубам и придется сначала

дождаться конца елизаветинской эпохи, и только после этого попытаться

повторить переворот. Впрочем, «наработки» не пропали даром, и после

окончания елизаветинского правления, екатерининский переворот удался.

Ну, и конечно, зная то, что цербстская принцесса Фике мечтала править

и даже участвовала в заговоре вместе с А.П. Бестужевым-Рюминым, любой

исследователь не должен воспринимать мемуары Екатерины II как исторический

_____________________________________

6.Записки императрицы Екатерины II. М.: Наука, 1990. С.16.

9

источник, объективно повествующий о Всероссийской самодержице

Елизавете I. Необходимо воспринимать мемуары Екатерины Алексеевны, урожденной Ангальт-Цербстской, как источник написанный политическим

врагом Елизаветы Романовой, готовым устранить ее из политической жизни, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Многие современники, жившие рядом с Елизаветой Романовой во

время ее правления с 1741 по 1761 годы, а также современники, помнившие елизаветинскую эпоху смутно или жившие в ее конце, оставили

свои воспоминания или записки с характеристикой, как самой государыни

Елизаветы, так и ее царствования. Подчас эти воспоминания, а так же

записки дипломатов и донесения, были не объективны: либо были заполнены

чрезмерными похвалами в адрес самодержицы, либо их авторы изображали

ее, как самовлюбленную, ленивую, вздорную и т.п. К воспоминаниям

назидательного характера, относится произведение историка ХVΙΙΙ века

М.М. Щербатова «О повреждении нравов в России». Князь Михаил

Михайлович Щербатов считал государыню Елизавету, «рожденной от

портомои», поэтому писал о ней неприязненно: «…ленива и недокучлива к

всякому требующему некоего прилежания делу, так что за леностью ея

нетокмо внутренния дела Государственныя многия иногда леты без

подписания ея лежали; но даже и внешния государственнныя дела, яко трактаты

по нескольку месяцев, за леностью ея подписать имя у нея лежали; роскошна

и любострастна, дающая многую поверенность своим любимцам, но однако

такова, что всегда над ними власть монаршу сохраняла».7 Иными словами, фавориты не правили вместо самодержицы Елизаветы, как было при

Анне Иоанновне.

Щербатов признавал отдельные таланты некоторых приближенных

государыни,

например,

работоспособность

бывшего

камер-юнкера

П.И. Шувалова, но при этом он осуждал излишнее его мотовство, мотовство

двора и в целом дворянства эпохи Елизаветы Петровны. «Тако сластолюбие

повсюду вкоренялось, к разорению домов и к повреждению нравов. Но где

оно наиболее оказало вредных своих действий?… Сие было в особе Графа