– Я с тобой хочу. Пойдем втроем черномордых бить, бабка магией, а мы из луков по ним. Ты же сам признал, что из лука я хорошо стреляю, – доказывал Втор свою правоту, – А еще ножи кидаю хорошо, уже три из пяти в цель попадают, – Найд помотал головой, мальчишка, не принимая отказа, еще попытался убедить напарника, – Найд, ну что мне делать в деревне? Я же не выдержу, как эти гады над людьми потешаются, и наброшусь на них. А один я их разве одолею, с одним и то не справлюсь, у них магия, а я…

– Не спеши, Втор. Ты мне в деревне нужен, чтоб узнать, почто колдуны приперлись, что им тут вообще нужно, кто их послал, как долго здесь ошиваться думают, кого ищут, – перебил его Найд, – С мужиками пошепчи, чтоб в случае чего, нам помощь оказали. Понял? Ты там будешь моими глазами и ушами. Воевать с черномордыми мы всегда успеем, но нельзя. Не готовы мы. Ты сам подумай, за колдунами власть. Побьем их здесь, а через луну сюда рать примчится. Домишки наши спалят, мужиков до смерти забьют, а баб и детей в рабство загонят. Нам это надо? – спросил он мальчишку и сам же ответил: – Нет, не надо. Конечно, если другого выхода не будет, то мы примем бой. А потом всей деревней дальше в тайгу уйдем. Вот только тяжело придется на новом месте. Здесь-то уже немного прижились, а там все сызнова начинать…

Вонючее болото встретило Найда беспорядочным многоголосьем лягушачьего хора и нудным гулом комарья и гнуса. Мамка поджидала Найда возле потайной болотной тропки. Давненько Найд отыскал этот ход через болото на крошечный островок. Пользы от него было чуть, потому деревенским он про тропку и островок не сказывал. А мамка там иногда бодягу собирала и мох. Вдвоем они добрели до островка, когда последний солнечный лучик осветил на прощание верхушки дальних деревьев, и спрятал окружающий мир в темноту, будто накрыв одеялом. Неспешно беглецы разожгли костерок, сварили юшку из принесенной Найдом щуки. Спешить было некуда. Ночь. Черномордые не сунутся ночью в тайгу, а на болота и днем не осмелятся ступить.

Черномордами народ прозвал колдунов за обязательную татуировку на щеках в виде перевернутого острием вниз треугольника, с изображением глаза, где вместо зрачка красовался стилет. Что означал этот рисунок, не знали даже сами колдуны, но именно это тавро черной маской покрывало лица избранных, делая их грязными и устрашающими. За что и получили от народа такое прозвище. Черномордами становились темные маги с силой выше среднего уровня и поступившие в услужение к Великому Повелителю Небес, Земель и Вод. Остальных колдунов, не столь сильных в колдовстве, привлекали к работе у богатой элиты государства. Простолюдины – низшее звено этой пирамиды. Разве что обладатели светлой магии занимали еще более низкое положение. Бедняки частенько прибегали к помощи магов – изгоев, но богатеи боялись, что неправильные маги нашлют на них беды да болезни. Потому и выбрасывали их на окраину мира, на Выселки, в места глухие, необжитые.

– Что тебе известно о приходе колдунов? Кто их послал? Сколько здесь живу, ни разу не появлялись, а тут, на тебе, приперлись. Зачем? – прихлебывая горячий взвар из молодых побегов брусники и листьев малины спросил Найд у старой женщины. Она разворошила тлеющие угольки, подбросила в костер хворост. Огонь вновь ярко разгорелся, пуская блики на жидкие стебли кустарника и лица собеседников, и отправляя в небеса навстречу загорающимся звездочкам яркие горячие искорки.

– Об этом я ничего не знаю, – глядя на полет искр, задумчиво ответила бабушка, – Но кое – что я тебе расскажу. Слушай, не перебивай… Однажды, девять лет назад…