Ромка Санькин. Найти себя, отца и деда Яна Куприта

© Яна Куприта, 2025

ISBN 978-5-0065-2137-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Длинной и узкой полосой, словно маленькая, вертлявая змейка, вился город по высокому обрывистому берегу вдоль Волги. Городок еще нежился в полудреме, подставляя спинку навстречу яркому утреннему солнышку и ласковому шаловливому ветерку. Но полусонная тишь уже покидала улочки. Все больше людей выходили из домов, заглушая тишину шорохом подошв по асфальту и чиханием заводящихся моторов. Ночь ушла, отворив врата одному из самых любимых ребятишками дню. Детвора с особой радостью уже бежала к школе, чтобы через пару – тройку часов выскочить из нее навстречу лету с веселыми криками: «Ура, каникулы!»

Рома Санькин тоже шел в школу в последний раз в четвертый класс, но особой радости от этого не испытывал. Учиться он любил, а школу – не особо. Впрочем, в школе Рому тоже не любили и даже боялись. В классе он слыл мальчиком со странностями. Иначе, как «придурок», одноклассники его не называли. А учителя говорили, что у ребенка слишком богатое воображение, причем в их устах это звучало брезгливо и насмешливо.

Он действительно отличался от ребят. Например, он видел привидения, и даже разговаривал с ними. Но когда он пытался показать их ребятам, те бледнели, со страхом таращились в пространство, но привидений не видели. Тогда они поворачивались к Роме, называли его «придурок» и крутили указательным пальцем у виска. Или, как-то он услышал плач стрекозы. Это один из мальчишек оборвал ей крылья и выкинул искалеченную в траву. Ромка бросился на негодника с кулаками, завязалась драка, в которой Ромке очень досталось от более крепкого противника. А при разборе происшествия, проведенного директором школы, Ромка только и повторял: «Ей же больно. Больно же, когда тебе обрывают крылья». В общем, ребята опять крутили пальцем у виска.

Однажды, еще во втором классе, одноклассники решили проучить «придурка», устроить ему темную. На большой перемене они заманили Рому за школу и всем скопом бросились на мальчишку с желанием поколотить. От неожиданности и страха Ромка закричал: «Стоять! Всем стоять!» И драчуны неожиданно замерли, а Ромка спокойно развернулся и ушел. На следующий урок никто из них не попал. Задиры так и стояли за школой целый час, не в силах сдвинуться с места, а Ромка горько плакал в кабинке школьного туалета, чтобы обидчики не видели его слез. Никто из одноклассников не списал на Ромку эту странность. Ну, мало ли почему они не могли сделать и шага. Может, просто наступили на пролитый кем-то суперклей. Но все же стали его сторониться. А если задумывали ему напакостить, то поодиночке не совались, на всякий случай.

Однако учился Санькин хорошо. Особенно любил физику и химию. Еще в первом классе мальчишки втолкнули Рому в кабинет старших классов и довольные своей каверзой с хохотом убежали. Так Ромка оказался на занятиях кружка «Занимательная химия» и ему настолько там понравилось, что с тех пор он не пропустил ни одного занятия. Молодая учительница Эльвира Анатольевна заметила интерес мальчика к химии и всячески его поощряла. А вот сочинения писать он не любил. Его буйная фантазия и логическое мышление уводили его так далеко, что вместо сочинения получался доклад, где он описывал все несуразицы и нелепицы прочитанных произведений, или опус на тему: «Что было бы, если бы…» Одноклассники любили потихоньку вытаскивать из Ромкиного портфеля тетрадку с сочинением, читать его всей школой на переменах и громко смеяться: – «Вот придурок».

– Эй, ты, – грубо остановил Ромку известный на всю школу двоечник, хулиган и проклятие девятого класса Федя, по прозвищу Федорино Горе или попросту Федора, – Тебе кранты, – Рома, повернувшись на окрик, увидел, что к его носу, как в замедленной съемке, приближается здоровый кулак, но, не долетев до лица совсем чуть-чуть, замер, и нехотя опустился вниз. – Если хочешь жить, то беги. Понял ты, придурок? Если я хоть раз, хоть издалека тебя увижу, то ты покойник. Ясно? – процедил Федорино Горе. Оглянувшись назад, он заметил беседующих неподалеку учителя по физкультуре и лаборантку из кабинета физики: – Живи пока! Везде учителя тебе попадаться не будут. А обезьян я тебе не прощу…

– Да я-то здесь причем, – возмутился Ромка, но Федя не ответил, лишь показал ему кулак и развязной походкой вышел из школы. Рома недоуменно смотрел ему вслед. Вчерашнее недоразумение отчетливо вспомнилось, но вины за собой Санькин не видел.

Федорино Горе и его постоянные дружки Артем Патанин по прозвищу Пятнашка и Коля Скворцов, он же Сизый, такие же отморозки из девятого класса были бедствием для всех учеников школы. Вчера в их поле зрения случайно, а может и совсем не случайно попался Рома. Настроение у троицы было веселым, праздничным. Этим настроением они и решили поделиться с Ромой, для чего Сизый, как самый здоровый и сильный, заломил ему руки за спину и крепко держал их, стоя позади и не давая жертве вырваться на свободу. Федорино горе и Пятнашка, гоготали во все горло.

– Федора, что-то наш шкет не веселый какой-то, – сквозь зубы процедил Пятнашка.

– Щас мы его украсим, тогда и повеселеет, – злобно прошипел Федороино Горе, а Сизый визгливо прокудахтал, не переставая гоготать и удерживать вырывающегося пленника:

– Как новогоднюю елочку! Ой, не могу… ха-ха-кхх, ой держите меня… гы-гы-гррр

Они достали из портфеля пробегающего мимо первоклашки фломастеры, погрозили заплакавшему малышу кулаками, и пинками прогнали его прочь.

– Сейчас я ему рожки на лбу нарисую, зелененькие, – издевательски ласково пропел Федорино горе.

– А я украшу его синей бородой и усами, – вторил ему Пятнашка.

– Клыки ему черные подрисуйте и глаза красным, – указывал Сизый, все также захлебываясь смехом.

– Харэ ржать, Сизый, – прикрикнул на дружка Федорино горе, – Не тряси придурка, кретин. Картинку смажешь.

Большего Ромка стерпеть не мог, он согнул правую ногу в колене и резко опустил ее, припечатав каблуком стопу Сизого к полу. Сизый присел на корточки и обхватил руками ногу:

– У-у-у… придурок, больно же, – завыл он.

– Ах, ты так, – разъярился Федорино Горе, – Ну молись, я из тебя сейчас котлету сделаю.

– Конец тебе, придурок, – вторил ему Пятнашка.

Ссутулившись, вытянув голову вперед, набычившись, и при этом размахивая кулаками перед грудью, троица медленно стала приближаться к отскочившему на пару шагов Роме:

– Ну и обезьяны же вы. Обезьянами были, есть и останетесь обезьянами, – с обидой и презрением констатировал Рома и убежал в туалет, где и просидел весь урок.

А троица, известные всей школе двоечники, хулиганы и проклятие девятого класса, весь день ходили покачивающейся походкой на полусогнутых ногах и опущенными до самого пола руками. Говорить они не могли, а только вытягивали губы и по-обезьяньи ухали: «У-у, у-у-уу», на потеху всей школе.

Но Ромка-то здесь абсолютно не причем, обозвал, только, обезьянами и все. Что такого, если они и в самом деле были один в один как обезьяны. Но Федорино горе этого, объясняй – не объясняй, все равно не поймет, значит, придется избегать встречи с этими отморозками.

***

На городском рынке царила суета, впрочем, как обычно. Официально рынок уже давно значился как Торговый центр, но народ продолжал именовать его рынком. Да что там имелось от торгового центра? Лишь приземистый полуподвальный магазин, больше похожий на барак. А вот как рынок он заполнен торговыми прилавками, расчертившими ровными строчками большую площадь аккурат под боком Администрации города. Здесь можно было купить все, что угодно: от хлеба и молока до бытовой техники и электроники.

Рома пришел сюда, чтобы пополнить запас рыболовных крючков и поплавков. С завтрашнего дня он намеревался ежедневно ходить на рыбалку. Каникулы! Имеет право. Торговля на рынке была в самом разгаре. От прилавка к прилавку передвигались группы людей, создавая сутолоку и хаос. Пожалуй, сегодня покупателей на порядок больше, чем обычно, но это объяснимо: впереди лето, каникулы, отпуск, путешествия…

Ромка не спешил, к нужной палатке он еще очень даже не опаздывает, до закрытия торговых точек уйма времени. Не часто мальчуган бывает в этом бойком месте, потому очень интересно ему рассматривать товар, наблюдать за покупателями, да и просто без спешки бродить среди суетливого народа.

– Вон он, лови его, – услышал он чей-то, смутно знакомый возглас и оглянулся полюбопытствовать, кому это понадобилось и, главное кого, ловить. И, о ужас, из соседнего ряда торговых прилавков на него пялился незабвенный гроза школы Федорино Горе. Он указывал пальцем на него, Рому Санькина, своему дружку, такому же, как и сам, оболтусу, по кличке Сизый. «Вот что такое не везет, и как с ним бороться! Нарвался!» – эта мысль пришла в голову Ромки молниеносно, и с такой же скоростью прилетела следующая: «Бежать!» И Ромка послушался.

Бегал Ромка очень даже неплохо, сказывались ежедневные утренние пробежки с другом и соседом Егоркой. Федорино Горе и Сизый уступали ему в беге, потому у Ромки был большой шанс скрыться от недругов в толпе. Как вдруг он оказался в тупике – слева, справа и впереди торговые лавки. Свернуть некуда. А если вернуться назад до ближайшей развилки, то сто процентов столкнешься с преследователями. Их голоса уже слышались неподалеку: «Где он?», «Там где-то, давай быстрее шевели копытами…»