с улыбкой к милой незнакомке.

[Элизабет]

– Благодарю за комплимент!

[Август]

– Восторженным – слова не ёмки.

[Уильям]

– Зато аплодисменты – громки.

[Август]

– О, верный, верный аргумент!

Я к вам с визитом ненадолго.

[Уильям]

– Да, познакомься, Август, – Бэт,

Графиня Лэйтон из Норфолка.

[Август]

Целует руку ей в ответ

на реверанс. – Вам равных нет

по красоте! Вы славно пели,

куплет премилой багатели24.

Блестящ лирический манер.

[Бэт]

– Благодарю премного, сэр.

Вы так милы!

– Позволь же ныне

представить друга моего. —

И, обратившись он к графине, —

сказал: «Бургундии прево25

и верноподданный короне —

барон, мсье Август де Шарон,

мой лучший друг по пансиону,

скрипач, талантливый поэт.

[Август]

– Вы кстати пели мой сонет.

[Бэт]

– Месье, в стихах, вам равных нет,

как во владении и скрипкой?

Ответил Август ей с улыбкой:

– Судить лишь вам, Элизабет!

Я написал сонеты эти

и ноты при езде в карете

как оду летнему деньку.

Он протянул ей ноты.

– Леди,

На пару слов я отвлеку

Уильяма от клавесина.

– Как вам угодно.

– О, мерси! Но

Не заскучаете?

– О, нет!

Стихи и ноты! Как печалям

предаться при искусстве?

– Бэт,

мы красоту в искусстве хвалим,

что не сравнится с вашей! – Мисс! —

Целует руку ей он снова.

[Уильям]

– Идём же, Август, на два слова.

И с другом он спустился вниз.

[Уильям]

– Учтив ты слишком перед нею.

[Август]

Уильям развернул бумагу.

И, прочитав, сказал:

– Однако

весьма туманно. – Невзначай

ли это, Август? Что творится

у вас во Франции, в столице,

пока тут мирно? Излагай!

[Август]

– Пока в Шотландии всё тихо,

во Франции неразбериха.

Воюет против англичан

весь люд: от черни до дворян.

Потерь не счесть. От вражьих полчищ

мы отбиваемся едва.

[Уильям]

– Я понял, друг. Мы нашу помощь

предложим вам тогда сперва.

Когда же к нам придёт война —

поможет ваша сторона.

[Август]

– Не сомневайся, Вильям, в оной.

Война… Причина в ней одна:

король английский в родословной

своей нашёл французов и

нас подчинить беспрекословно

желает, либо же в крови

всё утопить. Завоевали

уж англичане полстраны.

Король безумен наш. Едва ли

врагу не сдался. Дни страшны.

Я видел тот кошмар войны.

Я вёл французскую пехоту,

На корабле служил потом.

Затем опять я стал послом,

но быть послом мне неохота.

Хочу опять служить стране

На корабле в открытом море!

По нраву – вахта мне в дозоре.

Милы и волны с ветром мне.

Люблю следить за горизонтом:

военных нет ли кораблей.

А есть – на абордаж, смелей!

Иль быть на суше. Перед фронтом

Повелевать пехотой всей.

Ты – на коне. Солдат шеренги.

Триумф и боль попеременке,

Но не кинжал из-за спины,

Как часто то в придворной свите.

Я видел козни визави те.

И видел часто пыл войны.

Неразбериха. Бой ужасный.

Свои своих же предают.

Но всё же злей придворный люд.

Их бой не менее опасный,

Но за улыбками – негласный.

Один советник короля —

Монтгомри – сущая змея.

Знаток по ядам. Одного он

советника уж отравил.

Хотя, ведёт себя как клоун,

опасен он весьма. Уилл,

и ходят слухи, что рассудок

король французский потерял,

поскольку яд он подмешал

ему в питьё. И сговор жуток

Монтгомри с Англией. И он