французы их. Они союз
возобновят. Но я добьюсь
побольше сведений. Всё реже
влияю я на общий ход
решений. Но, король вот-вот
умрёт. И я тогда, как регент
страны, совместный с вами пакт
готов скрепить печатью. Акт
свершить мешает сей МакЛелланд —
советник первый. Устранить
его клянусь я вскоре. Нить
уже ухвачена. – Терпенье!..
Надеюсь на вознагражденье.
Отныне верный ваш вассал —
Кай Джозеф Кэмпбелл, граф Аргайл».
«Печать и вензель – узнаёте?»
– Здесь вензель Кэмпбелла. Весь клан
его, кто раньше был в почёте,
весь род, что славою венчан,
с позором изгнан будет. Смели
меня предать вы, Кэмпбелл, как?
[Кэмпбелл]
– Не верьте клевете! Он – враг!
– Вы донесли мне о дуэли
посла и Вильяма. Но он
за честь страны дрался. Да, герцог?
Взглянул на Вильяма король.
[Уильям]
– Причина может ли иметься
иная, чтоб рискнуть мне столь
страною?
[Король]
– Да, ответом вашим,
Я ныне удовлетворён.
Затем король промолвил страже:
– В темницу Кэмпбелла! Казнён
с утра у замка будет он;
земля – отобрана.
– Нет,
не верьте мерзостям клевет!
– Улики против вас все кряду.
– Письмо – чудовищный подлог.
Я – ваш советник! Разве б мог
я вас предать? Превыше жизни —
ценю я службу вам, отчизне.
– Вы доказали мне вполне
короне «верность» и стране!
– Но верность доказать вы мне не
даёте шанса! Этот шанс
один сейчас прошу у вас. —
Он опустился на колени.
Связали руки за спиной
ему два стражника.
[Король]
– В темницу!
До казни можете молиться!
[Кэмпбелл]
– Суда не будет надо мной?
Я сразу палачам предстану?
Он взор отвёл на Джулиану,
стоящую с своей семьёй.
Она – спокойна. Только ужас —
в глазах родителей её.
[Король]
– Нет обстоятельств, обнаружась,
что могут вас спасти. Бежать
я, Кэмпбелл, времени не дам вам,
Как и служить чужим державам.
Виновным тотчас вас признать
велю суду за намеренья:
страну, народ и долг предать,
на государя покушенье
и на советника его.
«Теперь ведите!» – Молвил страже
король. Взмолился Кэмпбелл:
– Я же
не виноват! То – мастерство
бесчестных! Трудно для особ ли
таких как, Вильям?.. Ничего
не стоит им… – С минуту вопли
неслись (за дверью уж) его.
Все гости замка были немы.
В оцепененье – большинство.
[Король]
– Поражены, признаться, все мы…
[Уильям]
– Прошу простить, что торжество
омрачено таким событьем.
[Король]
– Ну что вы, герцог, долг важней.
И посему я за раскрытье
коварных замыслов (средь дней
грядущих) жалую вам орден.
Вы – здесь один его достоин.
Уильям поклонился:
– Честь
превыше этой вряд ли есть.
Благодарю вас! Верьте: малость,
я сделал для державы здесь.
Король ответил:
– Убеждаюсь
я в вашей скромности не раз.
Верны стране вы, не кичась.
Услугу сделали большую
короне вы.
– За честь почту я
и дальше родине служить.
– Сомнений в вас не может быть. —
Король промолвил. – Продолжайте
играть, маэстро. Этот бал,
увы, прервали козни, жаль, те.
Оркестр снова заиграл.
и пары вновь затанцевали,
но взоры часто устремляли
они на Вильяма. Шептали
кружки собравшихся гостей:
«Ах, господа! За что тут орден?
Поступок разве благороден? —
МакЛелланд должен быть скромней!
Изобличают в кулуарах,
а не при множестве людей!
Зачем при всех такой удар, ах,
по чести Кэмпбеллов? Семьёй
теперь не смыть позор такой!
– Да это – не изобличенье!
Кай пролил на него бокал.
И вот за это оскорбленье
он Кэмпбелла оклеветал.
Бедняга пострадал невинно.
МакЛелланд – тот ещё нахал!
То поведенье ль дворянина?
Ударил Кэмпбелла при всех
и отказался от дуэли.
Пускай стыдится! Ведь успех,
за счёт беды чужой имели
мерзавцы лишь. И это – грех.
[Уильям]
– Что, господа? Стыдиться мне ли?