Робот Сэм и тайна Чёрной башни. Повесть-сказка Наталья Листикова

В последние дни мая на город Солнечный обрушилась небывалая жара. Казалось, даже ветер изнемог от зноя и затаился в окружавших город лесах и возле заросших камышами болот. На небе ни облачка, и только солнце гордо пылало в ослепительной синеве, наслаждаясь своей испепеляющей силой.

Жара прогнала с улиц праздношатающихся граждан и довела до изнеможения продавцов палаток и тех, кто не мог забросить дела и устремиться к прохладе речного пляжа или, на худой конец, в парк, где можно выпить холодного кваса и съесть парочку мороженых.

Среди страдальцев был и пятиклассник Витя Канарейкин, ему предстояло провести этот день за письменным столом ради исправления итоговых оценок. Пребывая в состоянии прострации, он мечтал о чуде, когда всё уладилось бы само собой. Заниматься уроками в такую жару было выше его сил, хотя многие позавидовали бы относительной прохладе, создаваемой обилием в комнате растений разных пород. Пальма с резными листьями подпирала потолок. Под шатром из папоротников разместились азалии и бегонии. Растения тоже изнывали от зноя, блаженствовали только колючие и уродливые, похожие на инопланетян кактусы.

Окна, смотрящие на восток и юг, позволяли солнцу хозяйничать в комнате с утра до вечера. Не спасали даже цепляющиеся за решетки плети плюща. Их яркая зелень потускнела и поникла. Знойный воздух из открытого окна втекал в комнату, не принося облегчения.

Витя навалился грудью на стол и скосил глаза на небольшой цветок, стоящий особняком в прозрачной полусфере, по стенкам которой спускались капельки воды. Это королевская примула, большая редкость, подарок его маме от коллег-биологов с острова Явы. Её называют цветком землетрясений, потому что она зацветает при колебаниях почвы. Ему показалось, что бутоны на стеблях стали набухать.

«Наверное, гроза будет, – подумал Витька, – и на речку не сходишь, а так хочется искупаться». Он тупо смотрел в тетрадь по математике, но мысли его путались, а циферки и буковки на странице выстраивались сплошной цепью пляшущих человечков. Да, спасти от этих страданий могло только чудо.

И тут на стол по солнечному лучу спикировал странного вида жук. Рогатое насекомое разомлело от жары и решило отдохнуть на Витькиной тетрадке. При этом жук шевелил усиками и, казалось, посмеивался!

«Это еще что?»

Наглое вторжение на его территорию взбодрило Витю.

«Нет, уж дудки, – подумал он, – тебе здесь не место». Встряхнувшись от сонной одури, он принял атакующую позу и одним щелчком отправил жука на подоконник, откуда тот, сделав прощальный круг, благополучно убрался восвояси, помахав Вите крылышками.

За окном раздались крики и собачий лай, это Генка Стрыгин вывел на прогулку Рекса. Страдалец тяжело вздохнул и потной пятерней взлохматил прилипшие ко лбу вихры.

«Генка – счастливчик! – с завистью подумал он, – Его родителям всё равно, какие у него оценки, лишь бы вообще учился. Но мама не такая!» – Он скривил рот, словно у него болели зубы. – «Какая разница – пятерки, четвёрки, тройки? Эх, папа, папа, ты бы понял».

Но Евгений Викторович Канарейкин, известный в городе «гений кибернетики», уже полгода был в командировке в стране восходящего солнца. И теперь ничего не оставалось, как только смириться со своей участью. И решать проклятые задачки, чтобы получить, в конце концов, годовую четвёрку. От этой мысли стало совсем невмоготу.

Во дворе заливался лаем Рекс, и Витя, давно и безнадежно мечтавший о собаке, почувствовал себя ужасно несчастным.

«Хочу собаку! – прошептал он. – Хочу собаку!»

Он прикрыл глаза и представил себе добродушного пса с умной мордой и преданными глазами. Взял карандаш и начал машинально выводить в тетради каракули. На странице проявились очертания мохнатой, вислоухой собаки, и Витя улыбнулся, похоже получилось.

– Привет, Дружок! – сказал он.

Неожиданный порыв ветра взъерошил листья растений на окне, тени от них упали на рисунок, и почудилось какое-то движение. Лохматая собака на тетрадочном листе зашевелилась.

У Вити закружилась голова, перед глазами поплыли круги. Что это?

Пёс наклонил голову и посмотрел на него большими преданными глазами, чёрный мокрый нос уткнулся в Витину ладонь, словно звал за собой.

Как же здесь жарко! Ну, конечно, скорее купаться!

Вот они уже бегут к реке. Под ногами горячий песок. Воздух звенит и пахнет травой и тиной. Ужасно жарко!

Над водой носятся стрекозы и мотыльки. Их разноцветные крылья светятся. Витька знает, что их называют эфемерами. Мотыльки искрятся на солнце, радуются жизни, срок которой – один день. Поэтому их называют подёнками.

Жарко, очень жарко! Скорее в воду! Пёс прыгает первым, брызги летят во все стороны.

– Да ты никак спишь? – В комнату вошла мама. – Уроки сделал?

Витя вздрогнул.

Он не слышал, как мама вернулась с работы. И понял, что пропал. Задачки не решены, за русский ещё не брался, а английский! О нём и говорить нечего.

Он вздохнул и приготовился терпеливо слушать о том, как важно хорошо учиться, особенно в наши дни. Он уже всё знал заранее.

В последнее время Ольга Александровна была очень недовольна своим сыном. Ещё недавно один лучших учеников в классе, в конце года двоек нахватал! А главное, она никак не могла понять, почему он так изменился?

Мама подошла к столу. Жара, казалось, совсем не действовала на неё. Строгий белый костюм. Волосы аккуратно собраны в пучок. В руках пульверизатор для опрыскивания растений.

– Ты бы умылся, Виктор, а то весь вспотел, – недовольно сказала она. – И вообще, что у тебя за вид?

Они были очень похожи, мать и сын. Светлые волосы, голубые глаза, высокие скулы.

– А это ещё что такое? – Мама даже забыла, что пришла опрыскать цветы. Словно лягушку, двумя пальцами она взяла его тетрадь по математике.

С помятой страницы на неё смотрели лопоухая собака и огромная подёнка, похожая на стрекозу, но с веснушчатым человеческим лицом.

Мама изобразила на лице отчаяние.

– Чем же ты занимаешься? – возмутилась она. – У тебя всего два дня осталось, а ты? Или тебе всё равно, как закончишь год? Ты же родителей позоришь. Подумать только, у Канарейкиных сын – троечник, а может, даже и двоечник? Что с тобой происходит?! Я этого не потерплю!

Правду сказать, Витя совсем не чувствовал себя виноватым. Он уже хотел заверить маму, что всё обязательно сделает, и нечего ей так волноваться. Но мама рассердилась не на шутку.

– Хватит бездельничать! – Лицо у неё покраснело, она решительно вырвала из тетради разрисованный лист, скомкала его и бросила в корзину.

Этот жест больно задел Витю. Словно мама, скомкала и бросила в корзину его мечту. В носу у него защипало: «Хватит с ним, словно с маленьким, обращаться. Делай то, не делай это. Зубри английский! Играй на скрипке!.. Мама всё за него решает. Надоело!»

«Только не заплакать!» – приказал себе Витя, чувствуя, что глазам становится горячо. Он нагнулся и достал из корзины скомканный лист, стал разглаживать его руками.

– Да ты ещё зареви! – изумилась мама, увидев на глазах у Вити слёзы. – За двойку изругаешь всего, он только улыбается, а тут… Вот позвоню отцу, пусть знает, какой у него сын. Лентяй, да и плакса в придачу.

«Этого ещё не хватало». – Витя вытер глаза и поджал губы.

– Я не плакса, – сказал он. А двойки я исправлю. Я тебе докажу. – Он задохнулся.

Ольга Александровна смутилась. Она уже жалела, что так погорячилась. Но сын сам виноват, что так запустил учёбу. Она подошла к нему и обняла за плечи.

– Сделал дело, гуляй смело, – сказала она. – Мама любила употреблять пословицы.

– Учись хорошо, и никто тебя дома держать не станет. Да и каникулы скоро. – Она явно пыталась приободрить сына. – И кстати, папа прислал тебе подарок к окончанию учебного года. Троек не будет – получишь послезавтра.

– А если будут? – вызывающе спросил Витя и отстранился. – Не получу?

Мама пожала плечами, она всегда считала, что с сыном надо быть строгой.

– У меня лекция сегодня. Так что ужинай без меня. – Она поправила растрепавшиеся волосы, вздохнула и вышла из комнаты.

А Витя, разгладив измятый листок, уставился на рисунок и задумался о своём странном видении.

«Я, наверное, заснул, – он потёр глаза. – Но, когда-нибудь у меня обязательно будет собака! – решил он. – Отец бы меня понял! Интересно, что он прислал? Но это потом. Для мамы главное – оценки. Ну ладно, будут ей оценки».

Витя решительно закусил губу: сейчас надо собраться! Он погладил пальцем нарисованного пса, бережно сложил листок и положил в карман рубашки. Потом открыл учебник и стал вчитываться в условие задачки.

Но мысли постоянно возвращались к подарку. Когда-то отец обещал Вите мопед, но на это надеяться не приходилось, мама панически боялась всякой техники. А характер у неё ещё тот, вон какое условие ему поставила! Ну, ничего, он ей докажет!

Витя уперся кулаками в стол и набычился. Соображал он совсем не плохо, да и задачки были совсем пустяковые. Ему даже доставило удовольствие, что он так быстро справился с ними.

Что ж, делать, так делать: надо только хорошенько разозлиться. Вот так! Ещё немного – и полетела в портфель тетрадь по русскому. Прочитаны и усвоены правила написания безударных гласных. И английский, «без которого теперь ни шагу», как говорит и классная Нина Петровна, тоже дался на редкость легко.