Сара отступила, обиженная и растерянная. «Хорошо. Я уйду. Но я не оставлю это так, Лия. Я не позволю тебе себя угробить». Она вышла, хлопнув дверью.

Лия осталась одна, в густеющих сумерках своей квартиры. Гнев быстро схлынул, оставив после себя лишь горечь и еще более острое чувство изоляции. Трещины в ее реальности расползались все шире, грозя поглотить ее целиком. Снаружи доносились обычные звуки вечернего города: сигналы машин, смех, музыка из соседнего окна. Этот мир, такой привычный и понятный, становился все более чужим, недостижимым. Ее реальностью был только приближающийся мрак и безмолвное ожидание того, кто придет с наступлением ночи.

И он пришел. Как всегда. Не обращая внимания на запертую дверь и ее застывшую от ужаса фигуру. Кошмар продолжался, и теперь к нему добавилось еще и мучительное осознание полного, беспросветного одиночества.

Глава 4: Голос из Тьмы

Ночи превратились в неотличимую череду пыток. Лия почти перестала сопротивляться физически – это было бесполезно и лишь отнимало последние крупицы сил. Она научилась отключать сознание, уходить вглубь себя, в маленькую, темную точку, где не было ни боли, ни унижения, только пустота. Но ее тело помнило все. И каждый раз, когда он приходил, оно снова и снова предавало ее, отзываясь на его ледяную энергию этим странным, пугающим резонансом.

В эту ночь все было как обычно. Холод, парализующее присутствие, безмолвная тень, склонившаяся над ней. Прикосновения, обжигающие и леденящие одновременно. Ритуал, вытягивающий из нее жизнь. Лия закрыла глаза, готовясь к очередному погружению в беспамятство.

И тут он издал звук.

Не человеческий стон, не рычание зверя. Это было нечто гортанное, вибрирующее, отчего воздух в комнате, казалось, пошел рябью. Лия вздрогнула, ее глаза распахнулись. Тень над ней замерла на мгновение. Затем звук повторился, обретая подобие слов – резких, рубленых, совершенно чуждых человеческому уху. Они несли в себе угрозу, приказ, неоспоримую власть.

Лия застыла, не понимая ни слова, но чувствуя, как первобытный ужас сковывает ее еще сильнее. Голос был низким, почти рокочущим, и от него, казалось, вибрировали сами стены ее маленькой квартиры.

Он снова коснулся ее – пальцы, холодные как лед, легли ей на висок. И в следующее мгновение чужие, гортанные слова обрели в ее сознании смысл. Или, возможно, он перешел на ее язык, но голос оставался таким же нечеловеческим, лишенным интонаций, но наполненным силой, от которой перехватывало дыхание.

«Ты – Ключ», – произнес он, и это простое утверждение прозвучало как приговор.

Лия судорожно вздохнула. «Ключ? Что… что это значит?» – прошептала она, сама не веря, что осмелилась заговорить.

Он не ответил на ее вопрос. Его пальцы сильнее стиснули ее висок, и перед ее внутренним взором вспыхнула картина. Ярко-красное, расколотое небо над руинами гигантских, немыслимых строений. Пепел, покрывающий мертвую землю. Ветер, воющий среди черных, обугленных остовов того, что когда-то могло быть лесом. И всепроникающее ощущение холода, отчаяния и бесконечного, невыносимого одиночества. Видение было мимолетным, как вспышка молнии, но оно врезалось в ее память с ужасающей четкостью.

«Ты. Ключ», – повторил он, и в его голосе, как ей показалось, прозвучала тень… нет, не нетерпения. Скорее, констатации неоспоримого факта.

Ритуал продолжился, но теперь он был иным. Его прикосновения казались более осмысленными, его энергия – более направленной. А Лия, помимо боли и унижения, чувствовала теперь еще и отголоски того мертвенного мира, который ей показали. Ее тело все так же отзывалось на него, но теперь к этому добавилось новое, пугающее измерение – словно она становилась частью чего-то большего, чего-то древнего и ужасного.