Юристы в Риме занимались дачей советов и разъяснений как частным лицам, так и магистратам (respondere, consultare); представляли и защищали интересы сторон в суде как по гражданским, так и по уголовным делам (agere, defendere), а также составляли тексты судебных (исковых) формул (cavere). Сам этот глагол означает «остерегаться», «быть бдительным» (также в интересах другого). Этой внесудебной деятельностью занимались уже понтифики, а затем и юристы предклассического периода. Они разрабатывали торговые и процессуальные формулы с учетом происходивших в обществе изменений. Эта деятельность была обусловлена строгим формализмом и узкой сферой действия цивильного права; с III в. она настолько разрослась, что правоведение того времени называли jurisprudentia cautilaria (осмотрительным). Некоторые юристы издавали целые сборники правовых формул. В это время были созданы новые правовые средства (cautio Muciana, stipulatio Aquiliana). Эта «осмотрительная юриспруденция» открыла более широкие возможности для использования существовавших тогда институтов, но главное – за несколько веков упорной работы над судебными формулами была усовершенствована процессуальная техника.

Опираясь на свои достижения в анализе конкретных правовых казусов и работы греческих философов, прежде всего Аристотеля, римские юристы создали язык права, равного которому не знала ни одна другая правовая система Древнего мира. Римская юридическая литература включала в себя такие жанры, как ответы (responsa), письма (epistulae), правила, или определения (regulae sive definitiones), мнения (opiniones), вопросы (quaestiones), разговоры (disputationes), особенно толкования к эдиктам (ad edictum), на те или другие законодательные памятники, на сочинения прежних юристов. Ответы на вопросы стали важной составной частью толкования понтификами норм сакрального права (interpretatio pontificum). Этот жанр достиг своего расцвета только в светском правоведении. Ответы знатоков права касались всевозможных правовых и жизненных вопросов, и вначале они давались устно, а позже – в виде писем и посланий (epistulae). В них выдающиеся юристы (Африкан, Цельс, Яволен, Лабеон, Нераций, Помпоний, Прокул) давали свои письменные заключения о конкретных правовых вопросах. Эти письма они посылали своим коллегам, ученикам, частным и должностным лицам. Они были советниками частных лиц (при вступлении их в сделку или в случае тяжбы), судей и даже самих преторов. Указанные адресаты очень нуждались в таких ответах и толкованиях знатоков права, поскольку сами зачастую не имели достаточного юридического образования. В результате юристы не только разъясняли возникавшую правовую проблему, но также зачастую заново решали ее, приспосабливая к меняющейся практике ее применения. В связи с этим ответы знатоков (responsa prudentium) стали главным элементом их творческой деятельности и основой развития самого римского права до самого конца классического периода; их заслуженно можно считать создателями права (conditores juris). В конце республиканского периода среди дававших ответы знатоков стало больше сомнительных элементов, что подрывало авторитет всей корпорации юристов.

Следствием такого положения вещей стал избирательный подход к их творчеству и персоналиям, начало которому положил первый принцепс Октавиан Август. При нем были возвышены некоторые представители зарождавшихся тогда правовых школ, и им было предоставлено право давать ответы по распоряжению императора (jus respondendi ex auctoritate principis). Эта мера повысила весомость суждений правоведов уже императорского Рима, и при Адриане согласованное мнение юристов уже обязывало судью следовать их высказываниям при вынесении решения. С этого времени юрисконсульты по преимуществу стали называться «творцами» права (juris auctores) в отличие от «старых» (veteres) юристов доимператорского времени. Юрист, который получал это право, должен был излагать свои ответы письменно, снабдив их своей печатью; изложение мотивов не требовалось, равно как и обозначение тех лиц, по ходатайству которых ответ давался. Ответ, данный с соблюдением сказанных условий, имел для судьи обязательную силу от имени самого императора; судья не мог последовать указаниям такого ответа только тогда, когда ему представляли по тому же вопросу другой ответ, противоречивший первому, но исходивший также от юриста, который имел право ответа. Об этом постановил еще Адриан, который указал, что судья свободен в своем мнении в случае противоречивых ответов юрисконсультов.