– Ну а вы что ответили?

– Я сказала, что не знаю – отходила, мол, в туалет. Они мне, неверное, не поверили, потому что сказали, что придут в следующий раз.

– Когда придут?

– Не знаю, – ответила раздатчица. – А, еще они сказали, что по камерам всё посмотрят.

Маргарита вылупила глаза:

– Тут же нет ни одной камеры, – она обвела рукой столовку, в которой, кроме ламп дневного света и интерактивного окна ничего не было такого, что работало бы от розетки. Если только, они не имели в виду камеры, вмонтированные в банкоматы.

Раздатчица мотнула головой:

– Вряд ли: скорее всего, те камеры не туда повернуты, – она показала большим пальцем себе за спину, – а направлены на клиента, чтобы деньги не сперли.

– А что, были случаи? – спросила Маргарита.

– Несколько раз на моей памяти, – ответила раздатчица. – Только их быстро скрутили: Мишка даже позвонить не успел, как они тут же приехали и повязали того грабителя.

– Что за Мишка?

– Помощник мой – грузчик.

Потом она добавила:

– А так-то, правильно, больше здесь нет никаких камер. Только не понятно, зачем тогда они так сказали?

– Может, скрытые где стоят? – предположила Маргарита.

– Не знаю, может быть, – пожала плечами раздатчица. – Так кому же ты звонила? Я на тот случай, если они и впрямь снова придут.

Маргарита подумала секунду, а потом решила, что скрывать ей нечего: ничего криминального она не совершала, если только не считать ту подозрительную встречу на пятом уровне с андроидом, которого, впрочем, она и пальцем не тронула.

– Я звонила заместителю главного по объекту. По личному делу.

Раздатчица вылупилась на нее.

– Прямо туда? – она ткнула пальцем в потолок.

Маргарита кивнула.

– И я могу об этом им рассказать?

– Можешь. Рассказывай, – ответила Маргарита.

– Тогда ладно. А неприятностей у тебя не будет?

– Посмотрим, – ответила она и выдавила из себя улыбку. Раздатчица тоже постаралась улыбнуться, но попытка вышла неудачной.

– Ладно, пойду я, – сказала Кондрашкина.

– А поесть?

– Аппетита нет, – махнула она рукой и пошла к выходу.

Возвращаясь в комнату отдыха, она вдруг остановилась, не дойдя нескольких метров до двери. Мысль, только что поразившая ее, как молния, заставила Маргариту застыть на месте. Как дознаватели к ней до сих пор не пришли? Минуло около полутора суток с того момента, когда взорвался тот странный андроид, а спецслужбы ни сном ни духом? Нет, такого в жизни не бывает: должен же был кто-нибудь позвонить ей по телефону с предложением, как они всегда говорили, прийти на допрос, или человек бы какой пришел с повесткой явиться к ним?

Она взялась за голову. Канарейкин тоже, кстати, ни слова не сказал, что мол, к вам приходили – будьте на месте. «Бдительность мою проверяют? – подумала Маргарита, – или ждут, что я сама к ним приползу?»

И тут снова пришел тот же ответ, какой был утром, и от которого вновь стало так легко на душе, что нельзя было объяснить этого простыми словами. Она еще раз сказала себе, что завтра, с самого утра, непременно пойдет к следователю, если он будет у себя, и расскажет ему всё, что думала сегодня вечером, когда разговаривала с Королевым.

Успокоившись этой мыслью, Кондрашкина подошла, наконец, к двери комнаты отдыха и открыла ее.

Маргарита упала без сил на кровать, провалившись в глубокую яму. Снов не было – их место заняла лишь черная пустота, где человек не ощущает ничего, даже течения времени. Можно было только смотреть в эту пустоту, где ничего нет, и при этом ни о чем не думать – в таких снах мыслей никогда не было.

Проснувшись, она долго не могла прийти в себя. Звуки, наполнявшие комнату отдыха, доходили до нее постепенно, словно они пробивались через невидимые преграды, постепенно прибавляя в громкости.