-  Мари, - придержал меня за локоть Дешам, - сейчас мы с вами выйдем наружу… там нас ждет командир. Говорите только о медицине.  Улыбайтесь.  И постарайтесь потом быстрее уйти к больному. Я рядом – помните.

-  Стойте! – дернулась я обратно, в спешке стаскивая с волос мокрую косынку, - мне нужно привести себя в порядок.

-  Некогда… и чем страшнее, тем лучше, я думаю, - бормотал он и тащил меня к выходу.

-  Вы пугаете меня, Жак.  Нельзя же так - с дамой, - бормотала и я, выходя вслед за ним из шатра и понимая, что дама из меня сейчас так себе.

   Жара на улице уже спала… солнце ушло за дубы, спрятавшись где-то в их листве и становилось прохладно.  Или это меня познабливало?  Сырые волосы неопрятными спиралями рассыпались вокруг лица и по спине. И платье сверху влажное… холодит.  Чем страшнее, тем лучше? В военном лагере – может и так, но я снова предстаю перед начальством в самом неприглядном виде… да еще и, как мясник, ей-богу! Хоть бы об этом напомнил!  Сама – нет уже… похоже растеряла я в себе всё женское.

   Командир и еще один – незнакомый офицер в непривычной форме, стояли и рассматривали операционные инструменты, брошенные мною в процессе на стол.  А что-то еще и летало, насколько мне помнилось.  На будущее нужно сообразить какой-то лоток на подстолье… если это будущее случится.

   Вот полковник потянулся коснуться пинцета…

-  Инструменты нестерильны, - прокомментировала я, снимая испачканный в крови фартук и бросая его в сторону. 

   Мужчины обернулись на голос. Второй – высокий, крупный блондин, смотрел на меня так, как я и ждала когда-то… или опасалась – с легкой насмешкой или каким-то насмешливым ожиданием.  Даже странно, что раньше боялась этого.  Пренебрежительный взгляд красивого, разодетого и уверенного в себе мужика придал вдруг сил.  И я выпрямилась под ним, расправила плечи, шея гордо держала лохматую голову…

-  И что значат эти ваши слова? – уточнил полковник, обозначив лёгкий учтивый поклон. Я чуть присела в ответ.

-  Если сейчас что случится, не дай Бог, то нам с мсье Дешамом просто нечем будет работать.  В операции было задействовано два хирургических набора – его и мой. Теперь инструменты нужно кипятить, чтобы убить на них… заразу, грязь.

-  Капрал выживет? – уточнил полковник, сосредоточенно щурясь.  Между черными бровями образовалась складочка, густые длинные ресницы, почти скрыли темный взгляд… Красивый мужчина.  Просто до боли женской душевной! И за подчиненного, похоже, переживает. И я мягко улыбнулась ему в желании успокоить. Но здесь нужна правда…

-  Еще дня три-четыре будет существовать угроза. Мсье Гроссо сильный и здоровый мужчина, будем надеяться на лучшее, но боюсь - без осложнений все же не обойдется.  Даже в идеальных условиях всякое бывает, а у нас условия полевые – буквально.  Хирургический инструментарий не совсем соответствует требованиям, перевязочный материал – из моих… pardonnez-moi… нижних юбок – для повязок нужна тонкая, проницаемая для воздуха кисея.

-  Что еще потребуется вам с доктором? – впервые я видела на лице полковника слабое подобие улыбки.

-  Похоже, дело не в этом – мадам заранее пытается оправдать свою неудачу, не так ли? -  раздалось сбоку.  А я улыбалась только полковнику, говорила только с ним - спокойно и примиряюще:

-  Вам доложить устно, что именно нам нужно?  Или все же списком, чтобы не забылось? Будет несколько пунктов. А теперь извините… меня ждёт…

   И тут блондин решил исправить ситуацию. Потому что не представился первым, нарушив правила приличия, а может даже выказал этим пренебрежение.  Оно и угадывалось-то интуитивно - не настолько я разбиралась в местном этикете.  Но ему стало вдруг нужно зачем-то, и я услышала извинения: