За соседним столом пара молодых грузин играла на пандури – старинном трёхструнном инструменте. Их музыка мягко вплеталась в разговоры, создавая атмосферу лёгкой магии.

Томас и Олеся с увлечением пробовали всё подряд: нежный сулугуни, ароматный ткемали, острый сациви и сладкую чурчхелу, которую хозяйка подавала с горьким кофе. Олеся смеялась, когда Томас пытался выговорить «мцвади» – шашлык из баранины – и с каждым кусочком чувствовала, как грузинская земля всё глубже проникает в её душу.

Олеся случайно уронила вилку – и та с глухим звуком упала на пол. Вдруг рядом сидевший местный дедушка, узнав в них туристов, бодро сказал с улыбкой:

– Не беда, милая! В Сигнахи вино льётся рекой, а вилка – просто инструмент! Главное – не упусти вкус жизни!

Томас едва сдержал смех, а Олеся покраснела, но тут же парировала:

– Мы уже не упускаем! Вот, смотрите – почти всю лепёшку съели.

Их смех растаял в тёплом воздухе, словно ещё один камешек в мозаике этого медового утра.

– В каждом блюде, – говорил Томас, – будто спрятана история, рассказанная через вкус и аромат.

Олеся согласилась и добавила:

– Здесь не просто еда – здесь приглашение жить медленно, наслаждаться моментом и чувствовать связь с тем, что было до нас.

***

Марина, хозяйка Lost Ridge, улыбнулась, протягивая свежезаваренный чай с чабрецом.

– А вы знали, что у нас при гостинице есть конюшня? – начала она, словно приоткрывая секретную дверцу. – Лошади здесь, как члены семьи. А ещё – как лучшие гиды. Зимой расскажут, где снег самый пушистый, а летом – где виноград самый сладкий.

Олеся, услышав это, сразу оживилась:

– Я очень люблю лошадей, могу и показать, – с вызовом в голосе, который сразу стал чуть мягче от тёплого взгляда Томаса.

Томас же, услышав это, слегка поморщился, но улыбнулся:

– А я – полный профан. Первый раз в седле, так что если я свалюсь, прошу вас, не смейтесь слишком громко.

Марина рассмеялась, добродушно покачивая головой.

– Не волнуйтесь, у нас спокойные, терпеливые лошади и опытные инструкторы. Главное – доверие и лёгкость. Лошадь чувствует, когда ты напряжён, а когда расслаблен.

По пути к конюшне воздух стал ещё свежее, напоенный запахами шалфея, земли и слегка влажной травы.

Они остановились у ограды, за которой паслись три лошади – одна белая, словно облако, вторая – гнедая, с тёмной гривой, и третья – рыжая, с белой отметиной на лбу.

– Какая красавица, – сказала Олеся, подходя к белой лошади и доставая из кармана морковку. Лошадь фыркнула и с удовольствием приняла угощение.

Томас, наблюдая за этим, попытался подражать:

– А если она решит, что я не подхожу, я спрошу, где у неё педаль газа.

Олеся рассмеялась:

– Главное – не нажимай на тормоз слишком резко.

Нодар, молодой гид, уже ждал их у ворот, улыбаясь и делая вид, что опыт конной езды у всех на высоте.

– Поедем неспешно, – подмигнул он Томасу, – и если что – я рядом, чтобы поймать.

Олеся легко вскочила в седло, уверенно поправила поводья и слегка улыбнулась.

– Держись, Томи, – сказала она с лёгкой долей юмора. – Это будет весело.

Томас сел с заметным усилием, сквозь смех и дрожь в голосе:

– Если я не потеряюсь в этих холмах, обещаю, что возьму тебя на ужин.

Ветер играл с волосами Олеси, Томас же пытался не смотреть вниз на пыль под копытами, чтобы не выдать свою робость. Олеся, сидя в седле, чувствовала радость и свободу, которую дарит только верховая езда. Томас же, несмотря на опасения, начал расслабляться и даже шутил:

– Если бы меня так покачивало на первом свидании, я бы, возможно, влюбился быстрее.

Олеся повернулась, весело блеснув глазами:

– А я думала, ты и так уже пропал.