Развод. Месть. Любовь Мария Высоцкая

1. Глава 1

— Соскучилась, дико, — ставлю телефон на тумбочку, чтобы освободить руки.

Демид смотрит на меня с экрана смартфона, взъерошенный и уставший. У него сборы уже вторую неделю, и, честно говоря, я не представляю, как все еще держусь, чтобы к нему не сорваться.

Четыре года женаты, но я так и не привыкла к его отсутствию и частым разъездам.

— И я, малышка. К тебе хочу.

Дёма наблюдает за тем, как я переодеваюсь. Улыбается.

Понимаю, что дразню, но хоть так. Расстегиваю бюстгальтер, чтобы немного засветить грудь.

— Что ты творишь? — рычит муж и запрокидывает лицо к потолку.

Смеюсь и заворачиваюсь в шелковый халат.

— А на что это похоже? — Снова беру телефон в руки и забираюсь на кресло. — Еще целых три дня. Вечность просто.

— Хочу на все забить и приехать.

Дёмка выглядит таким серьезным, что я принимаю его слова за чистую монету. Пугаюсь до жути.

— С ума сошел? Георгий Юрьевич тебя убьет.

— Пускай.

— Ты же шутишь?

Дёма как-то непонятно передергивает плечами. Он может. Такое уже случалось. Когда мы только поженились четыре года назад, были просто одержимы друг другом. Сейчас эта импульсивность слегка поутихла, но я не удивлюсь, если завтра с утра проснусь рядом с мужем.

— Не вздумай даже. В прошлый раз Шелягин взаправду мог выкинуть тебя из команды!

— Прямо-таки выкинуть? — Дёма приподнимает бровь. Наигранно до жути.

— Именно. Всего три денечка, — вздыхаю, но быстро перетягиваю себя на сторону позитива. Улыбаюсь. — Сегодня решила пойти на работу в кедах, а у нас охранник сменился. Принял меня за школьницу, представляешь?

— Более чем.

Теперь моя очередь приподнимать брови и закатывать глаза. Вспоминать стыдно. Мы с Дёмой в клубе познакомились. Мы с одногруппниками завалились туда после госов. А мой будущий муж, который сидел на баре, пафосно возмущался, какого черта сюда пускают малолеток.

Я была навеселе. Бойкая и смелая. Что-то ему доказывала и тыкала паспортом в лицо.

— Не вспоминай даже, — прикрываю глаза ладонью.

— Ермаков!

Слышу голос Дёминого тренера и понимаю, что на этом наш разговор закончен.

— Люблю тебя, — тараторю. Понимаю, что муж вот-вот отключится.

— И я тебя, малышка. Люблю.

Дёмка поворачивает голову, и его изображение исчезает. Еще пару секунд смотрю на экран. Вздыхаю.

Еще один вечер в одиночестве летит в мою копилку семейной жизни. Я понимала, за кого замуж выхожу. Родители отговаривали. Ермаков у меня занятой, знаменитый. Неравный брак, все дела. Но я знала, на что иду.

Неважно, кто он и как часто мы видимся. Любовь у нас настоящая.

Правда, вот мама Демида до сих пор не верит в мою бескорыстность. Она мне в наше знакомство все свое отношение обозначила. Я для нее охотница за богатыми мужиками, не больше. Четыре года прошло, но ничего не изменилось. Эта женщина терпеть меня не может. Спит и видит, когда мы разойдемся. Поначалу это обижало. Да и сейчас, если честно.

Дёма, конечно, ее осаживает, при нем она ничего плохого в мою сторону себе не позволяет. Но, вот когда его нет, начинается какая-то психиатрия.

Бросаю телефон на кровать и иду в душ. Принимаю контрастный под музыку. Ученицы из восьмого «Б» еще полгода назад подсадили на K-pop*. Аккуратно пританцовываю на теплом кафеле перед зеркалом, завернутая в полотенце, пока мажу лицо кремом.

В спальне почти сразу укладываюсь в кровать. Верхний свет гашу. Оставляю светильник на тумбочке. Мягкий, теплый свет добавляет комнате уюта.

Демид приобрел эту квартиру три года назад. Когда мы только поженились, жили в загородном доме, с его матерью. Эта были самые ужасные двенадцать месяцев моей жизни. Думаю, если бы мы продолжили сосуществовать там втроем, наш с Ермаковым брак уже давно бы развалился.

Укладываюсь на подушки и беру телефон. Листаю ленту, лайкаю красивые фотографии друзей, читаю новости и проверяю свое расписание на завтра.

За окном ночной город. Он никогда не спит, всегда в движении. Мы с Дёмой полгода повстречались. Немного, но я успела познать весь вайб тусовочной Москвы со всеми его плюсами и минусами.

Выключаю свет, желаю Дёме спокойной ночи голосовым и засовываю телефон под подушку. Глаза уже слипаются.

Просыпаюсь от жажды. Спускаюсь на первый уровень квартиры за стаканом воды и, пока пью, снимаю телефон с блокировки. Куча сообщений и отметок в сторис напрягает. Дёма меня никогда не скрывал. Я часто бываю с ним на публике, но мой маленький личный закрытый аккаунт никого особо не интересовал.

Перехожу по первой попавшейся отметке и спросонья ничего не понимаю. Какие-то фотографии. Там Демид, девушка, ребенок, они втроем сидят в ресторане.

Ставлю стакан на бар, открываю еще одну отметку и на секунду теряю равновесие, ноги подкашиваются. Я приседаю на несколько сантиметров, успеваю ухватиться рукой за спинку стула.

Кликбейтный заголовок гласит: «Вторая семья футболиста Демида Ермакова». А дальше ссылка на какой-то сайт.

Перехожу. Пальцы дрожат. Ладони вспотели. Я не верю во все это. Совсем не верю, но пульс все равно частит. Журналисты врут. Люди врут. Все хотят обратить на себя внимание. Хотят денег. Хотят приблизиться к чужой славе. Урвать какую-то часть внимания. Я поняла это еще на первом году жизни с Дёмой. Но сегодня все это выходит за рамки моего понимания. Это не выглядит фейком. Это не выглядит чужой злой шуткой. Это похоже на правду.

Это не так, я уверена. Но как объяснить все эти факты, которыми сыплет автор статьи? Фотографии, места, документы? Как?

У моего мужа есть сын. Здесь так написано. У него есть сын и любовница. Он купил им квартиру. Он возит их на курорты. Он встречается с ними на выходных. Сотни фотографий. Сотни!

Вздрагиваю от звука сообщения на почту.

Письмо не от анонима. Мне пишет московская журналистка Аня Измайлова. Скандальная, да. Но в желтухе никогда замечена не была.

Она три месяца потратила на это расследование. Она дала ход материалам в сеть. Она сейчас прислала мне кучу файлов с доказательствами, что мой муж живет двойной жизнью.

Как такое может быть? Что мне теперь делать?

Это ложь? Правда? У нас же любовь! Мы же друг друга любим, а этому ребенку нет и трех лет. Как же так, Демид? Как же…

2. Глава 2

Рассматриваю фото мальчика. Дёма держит его за руку. Они стоят у детского кафе.

Приближаю изображение, всматриваюсь в детское лицо. Они с моим мужем похожи? Кажется, да. Или нет?

— Боже, — блокирую смартфон, кладу на стол и отхожу к окну.

Это все бред. Неправда.

Тру лицо, пальцы дрожат. Да меня всю колотит и в жар бросает. Накрутила себя максимально.

Нужно просто мужу позвонить. Он все объяснит. Это фотошоп. Натуральный, кто-то заморочился, сейчас любую картинку состряпать — дело пяти минут, нейросети в помощь.

Придя к этому умозаключению, немного успокаиваюсь.

Хватаю телефон и звоню Демиду. Гудки. Долгие. Не берет.

Конечно не берет, у него же ночью «не беспокоить» стоит. Снова чувствую, как внутри все будоражит. Хватаю ртом воздух, главное — дышать.

На телефон, как назло, падают и падают сообщения. Директ переполняется, будто вот-вот лопнет.

Хочется закрыть глаза, зажать уши руками и закричать. Громко, обессиленно.

Это ужасно — оставаться с такой информацией один на один. Я верю мужу, всегда верила. Никогда никаких подозрений в его неверности даже не было.

Наоборот, я на все сто ему доверяла. И он мне. Мы прорабатывали наши отношения, пытались сделать их максимально здоровыми. Правильными.

Прислушивались друг к другу всегда, проговаривали все-все проблемы. Но зачем все это было, если у него есть другая женщина и ребенок? Если у него семья на стороне все эти годы?

Слезы на глаза наворачиваются. Не была к такому готова. Да никто бы не был.

Мой муж мне врал? Все это время он говорил мне о любви, а сам уезжал к другой женщине, которая родила от него ребенка?

Растираю по лицу слезы и хватаюсь за телефон. Открываю почту, а потом, как настоящая мазохистка, начинаю листать файлы, что прислала журналистка.

Девушку на фото зовут Ася. Именно она стоит рядом с моим мужем в аэропорту. Ребенок сидит в коляске. Дёма улыбается им так же, как и мне обычно.

Открываю видео. На нем все та же девушка с коляской. Камера трясется, тот, кто снимает, ловит Асю у подъезда. Наводит на нее фокус и спрашивает:

— Ваш сын от Демида Ермакова? Давно вы встречаетесь? Его жена об этом знает? Когда все это началось?

— Отстаньте. Я не даю никаких комментариев! Это не ваше дело, — она закрывает лицо, нервно ищет в сумке ключи, чтобы открыть магнитный замок.

Когда дверь в подъезде захлопывается, съемка прекращается. А с ней и вся моя прошлая жизнь. Вся, что была ровно до этой минуты.

Она не сказала нет. Она не отрицала. Не пыталась объяснить, что это ложь.

Съемка свежая, недельной давности. Демид тогда уже был на сборах, а я отправляла ему фотки в шикарном шелковом белье с кружевом. Хотела его до одури, ждала, и кажется, не только я одна.

Несусь на второй этаж, вытаскиваю чемодан и начинаю скидывать в него все, что в шкафу на глаза попадается.

Оглядываюсь. Мажу взглядом по настенным часам. Семь утра. За окном уже рассвело. Солнце озаряет комнату яркими лучами, а у меня жизнь рушится. Там, снаружи, миллионы счастливых людей, а я собираю вещи, потому что мой муж мне изменяет. У него ребенок от другой женщины.

Мы с ним говорили о детях, мечтали о дочке годика через два. Планировали. Вместе.