Сообщения о странных физических изменениях и дезориентации начали поступать со всего корабля. У кого-то внезапно выросли ногти с невероятной скоростью, а потом снова стали нормальными. У кого-то голос менялся с баритона на тенор и обратно. Незначительные, казалось бы, вещи, но они были ужасающим доказательством того, что аномалия проникла в их биологию.
В Инженерном отсеке Кенджи осматривал Ли, пытаясь понять, что происходит. Он взял образец крови, но под микроскопом клетки выглядели… неправильно. Некоторые казались старыми, дегенерировавшими, другие – слишком молодыми, недоразвитыми. А некоторые… просто не соответствовали никакой известной форме жизни.
«Это… это не болезнь», – сказал Кенджи Ане, его лицо было пепельным. «Это… это биологическое проявление темпорального искажения, о котором говорил Арис. Наши тела… они подвергаются тем же флуктуациям, что и материя вокруг. Они… меняются во времени».
В это время на мостике Капитан Петрова чувствовала, как напряжение нарастает с каждой секундой. Доклады становились все тревожнее. Паника начинала пробиваться в голосах экипажа.
«Каэл, статус безопасности?» – спросила Елена, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно и властно.
«Пока все под контролем, Капитан», – ответил Каэл, его взгляд непрерывно сканировал мостик. «Но страх нарастает. Люди видят, что происходит с их товарищами… и чувствуют, что это может случиться с ними. Или уже случается, просто они пока не заметили». Каэл сам чувствовал легкое онемение в ногах, которое приходило и уходило. И иногда ему казалось, что он стоит не на мостике, а на твердой земле какой-то планеты, чувствуя под ногами траву. Галлюцинации? Или…
«Нам нужно понять, как это остановить, или мы все…”, – голос Джакса оборвался. Он смотрел на свои руки. Его пальцы… они на мгновение стали размытыми, полупрозрачными, как будто часть его руки находилась в другом месте или в другом времени. Он резко сжал кулаки, и видение исчезло.
Елена почувствовала холод, ползущий по спине. Они готовились к сбоям систем, к опасностям извне. Но самая страшная опасность оказалась внутри них самих. Аномалия не была внешней силой, с которой можно бороться щитами или оружием. Она была везде. И она переписывала их изнутри.
Первые явные трансформации начались. Они были ужасающими не столько своей силой пока, сколько своей природой – непредсказуемой, неконтролируемой, затрагивающей саму их идентичность. Это было только начало. И никто не знал, во что они превратятся дальше.
Глава 8: Меняющийся Корабль
«Авангард» стонал. Он не был рассчитан на такие нагрузки, не физические, а… темпоральные. Металл корпуса, пластиковые обшивки, кабели, оптика – все, что составляло его физическую сущность, теперь подвергалось воздействию невидимой силы, переписывающей его историю в режиме реального времени.
В Инженерном отсеке Аня Шарма чувствовала себя капитаном тонущего корабля, у которого внезапно начали течь сразу все отсеки. Она стояла перед главной консолью мониторинга систем, которая мигала и пищала, выдавая не красные тревожные сигналы – это было бы слишком просто, а хаотичную смесь цветов и символов. Параметры энергопотребления скакали от критически низких до запредельно высоких за миллисекунды. Давление в охлаждающих контурах пульсировало, синхронизируясь, казалось, не с работой реактора, а с ритмом головной боли Ани.
«Датчик температуры реактора номер три!» – крикнул Ли, его голос все еще звучал неестественно молодо после недавнего приступа «детства». «Показывает минус двести градусов! А секунду назад был плюс пятьсот!»