– Они слабеют. Её голос был слишком ровным, как у робота. – Мутации второго типа едва дают реакцию. Третьего… почти не осталось. Через пять лет у нас не будет никого , кто сможет видеть аномалии до того, как они разорвут человека на части.

Тишина.

Где-то в вентиляции что-то поскреблось – слишком крупное для крысы.

– Значит, меняем подход. Это сказал Старик Грот, начальник арсенала. Его механо-рука нервно постукивала по столу. – Если кадеты не могут увидеть угрозу – пусть почувствуют её на своей шкуре.

Все поняли, что он имел в виду.

– Вы предлагаете отправить их в Крайнюю Точку? – кто-то произнёс это шёпотом, будто боялся, что само название привлечёт чьё-то внимание.

Крайняя Точка.

Старая железнодорожная станция. Там, где тени двигаются на секунду быстрее людей. Где металл плавится без нагрева. Где воздух иногда кричит.

– Именно. Громовержец усмехнулся. – Если их мутация не просыпается от лёгкого толчка – дадим пинка под зад.

Серебряная медленно кивнула.

– Группа из четырёх. Лис. Третий тип мутации. Видит аномалии за тридцать шагов – неплохо для бывшего рейдера. Хотя попробуй заставь его в этом признаться."

Она перевернула страницу с отчётом о "инциденте в доках".

– Три года назад его банда наткнулась на электромагнитную бурю. Двенадцать человек – и только у этого упрямца мутация проснулась, когда плоть уже начинала отслаиваться от костей. Совет выкупил его у подпольных хирургов за два паровых генератора. Дорогое вложение.

Её пальцы скользнули по медицинскому заключению: "психологическая оценка – высокий уровень агрессии как защитного механизма".

– С тех пор ненавидит весь мир за то, что выжил. Дерётся на тренировках, хамит инструкторам… Но когда сдерживает свой нрав – видит опасность лучше любого кадета. Жаль, что сдерживает его редко.

– Шрамы – его мутация весьма хорошо реагирует на опасности, но радиус действия слишком мал, зато сам по себе очень силен. И… Она замедлилась, глядя на файл. – Дейн.

В комнате что-то изменилось.

– Бракованный? – кто-то фыркнул.

– Его мутация не слабая. Серебряная прищурилась. – Она другая