Личный дневник старшего спасателя Энтони Парка

(найден среди обгоревших документов в Старом Городе, предположительно 2043г)

Пишу это с одной целью, не забыть, что произошло в тот день. В группе нас было шесть человек, как сейчас помню, да и на стене висит групповое фото – нас шестеро. Но я помню только троих. Кто эти люди в кадре? Их лица… размыты, будто стёрты ластиком, я сам чувствую, что скоро к ним присоединюсь, потому что не помню, даже как их зовут. Роза и Райан тоже не могут их вспомнить, но клянутся, что нас было больше чем трое.

Только подъехали к этой чёртовой лаборатории – и сразу кошмар начался. Машины как будто кто-то душит – движки захлёбываются, фары мигают сами по себе. По рации… Боже, по рации кто-то дышит. Не наши – там вообще никого не должно быть! Райан, наш электрик, аж побелел: Это же закрытая частота, Энтони, какого хрена?!

Вылезли – и сразу в горле пересохло. Воздух густой, как в парилке, только пахнет… знаете, как в больнице, когда зубы сверлят. Озоном, что ли. А под ногами – будто кто-то рассыпал ртутные шарики, только они не катятся, а прилипают к ботинкам.

Лаборатория стоит, но… Господи, она неправильная. Северная стена – будто великан кулаком ударил, только без трещин. Стекла все матовые, и если приглядеться – там шевелится. Не тени, нет. Как… ну, как когда в кино плёнку порвали, а картинка дергается. Райан вдруг говорит: Слышишь? А я слышу – будто здание дышит. Тихо-тихо, но ритмично. Роза, наш врач, трогает стену – а у неё рука дрожит: Пульс… У стены пульс, 40 ударов.

Двери распахнуты, хотя должны были заблокироваться. Внутри – тишина. Не просто тихо, а… как в вакууме. Даже шагов не слышно. Запах – сладковатый, как миндаль, но от него першит в горле. Роза сразу насторожилась: Это цианидный след, так трупы пахнут. Только вот трупов нет.

Холл:

Пол – как будто песок сплавили в стекло

Часы на стене – стрелки пляшут, как пьяные

Потолок – все решётки забиты чем-то похожим на паутину, только она… блестит

Контрольный зал. Тут… Тут всё хуже всего. Экраны – все до одного показывают чёрный круг. Он пульсирует. Как сердце на УЗИ. И цифры по краям: 3… 1… 4…

Люди. Вернее, их нет. Только:

Четверо в углу – живые, но не дышат (Роза говорит, кома, но пульс ровный)

У всех на запястьях ожоги – будто кто-то проволокой обмотал и поджёг

Одна девушка (Марьяна, как потом выяснилось) шепчет одно слово: Порог…

А ещё… на полу отпечатки. 13 штук. Как будто люди стояли – и испарились. Края чёткие, а внутри – идеально гладко. Трогаешь – ледяное.

Коридор №7. Тут… Тут я чуть с ума не сошёл.

Лампы горят. Но электричества НЕТ! Райан проверял – провода холодные, щиток отключён.

И вдруг – все фонари гаснут. На секунду. В темноте я его вижу…

В конце коридора кто-то стоит. Не человек. Не тень. Просто… дыра в форме человека. Высокий, худой. И движется… как в старом кино, рывками.

Свет вернулся – его нет. Но на полу… мокрые следы. Они испаряются на глазах.

Роза плачет. Райан весь чешется – у него на груди сыпь, как от радиации.

В столовой – холодильник. Всё свежее. Но…

Надписи на банках – будто арабская вязь с цифрами

Молоко в бутылке – мутное, и там что-то шевелится

Когда перечитываю эти записи, не верю, что это писал я. Рука дрожала не только от страха – лаборатория меняла нас физически. Роза теперь боится теней, а Райан… он больше не спит с выключенным светом

Вывод:

Ребята, это не авария. Здесь что-то проснулось. Или пролезло. И оно ещё внутри. Или уже везде.

(Страница оборвана. Далее – пятна крови и неразборчивые каракули)

Записка рейдера Кирпича

Даже не знаю, с чего начать. Вчера наткнулись на такую дичь, что до сих пор трясёт. Стоим у старой заправки, вдруг – слышим голоса. Чёткие, будто рядом, но вокруг – ни души. Два мужика переругиваются про какие-то моторы, про АЭС… Один бубнит что-то про реактор сам остановился и не запустить, второй про то, что машины не заводятся. Хрен знает, о чем это, машины уж и так, сколько лет не завести. Мы как раз в сторону той чёртовой станции хотели идти, думали, может, сможем чего ценного найти.