Куратор подавил короткий самокритичный смешок.

– В тебя они верят еще больше.

– Знаю, – Джейкобс необычно тяжело вздохнул. – Постараемся оставить их в живых?

Первый Капитан согласно кивнул.


– Полковник!.. Капитан!.. – разведчик задыхался, едва удерживаясь на ногах после быстрого бега.

Офицеры переглянулись. Началось.

– В лесах вокруг города собираются силы лемуров!..

– Они готовы к атаке? – перебил его Куратор.

– Нет, пока что они замыкают окружение и продвигаются вперед. Лейтенант Льюис думает, что он пойдут в атаку примерно там же, где и мы – с окраин.

– Сколько? – полковник уже вовсю крутил головой по сторонам, быстро принимая решения.

– Со стороны нашей группы мы насчитали около двух сотен, но они идут широко, так что их наверняка больше. Видели пять «бочек». Но сколько всего – трудно сказать… Извините, сэр, – добавил он после короткой заминки.

– Почему ваша рация молчит? – сурово спросил Джейкобс. – Сейчас каждая минута на счету, а вы тут с донесениями пешком бегаете.

Вместо подчиненного ответил Первый Капитан.

– Опасаются радиоперехвата. Мало ли что у этих лемуров есть. Отправив гонца, оборвали связь, залегли в укрытия. Постараются пропустить врагов вперед и маневрировать по тылам. Теперь они сами по себе до конца боя.

Он посмотрел на бойца. Тот удивлено расширил глаза:

– Так точно.

«Чему тут удивляться, Льюис учился у меня, а я сделал бы именно так», – подумал про себя Куратор.

– Что ж, пожелаем им удачи. И нам тоже, – Джейкобс помассировал висок и посерьезнел. – Куратор, собирай лейтенантов.


Командир полка решил держать оборону за той же баррикадой, где совсем недавно укрывались враги. Повторяя себе, что он не суеверен, Джейкобс наблюдал, как шаткую и дырявую конструкцию доводят до состояния неплохого полевого укрепления. На душе было неспокойно. Взгляд останавливался то на каменно-сосредоточенных лицах снайперов, пожимающих друг другу руки перед тем, как разойтись на позиции, то на устало разминающих плечи штурмовиках, снова надевающих боевую броню, то на безмятежных парнишках из резерва. Юнцы, ободренные недавним боем, уже были уверены в новой победе.

Шли минуты. Люди давно заняли свои позиции и теперь убивали время и напряжение кто как умел.

«Идут!» – один из наблюдателей махнул с крыши соседнего дома. Вскоре между домами замелькали скрюченные силуэты лемуров. Они громко переговаривались на своем языке, состоящим из тресков и писков, среди которых иногда проскакивало нечто, до дрожи похожее на человеческие слова. Некоторые даже постреливали в сторону баррикады. Милиты сохраняли молчание и не открывали огня. «Мы, конечно, не знаем, как они воюют, зато они не знают, как воюем мы», – усмехнулся про себя полковник.

Все больше лемуров скапливалось в переулках возле площади, все громче звучали их возбужденные вопли. В какой-то момент все они слились в ритмичное уханье, перешедшее в протяжный горловой крик. Все поняв без слов, милиты крепче сжали оружие. Волна серошерстных существ выплеснулась сразу отовсюду. Одетые кто во что горазд, вооруженные чем попало, трясущиеся пародии на людей, с глазами, полными целеустремленного желания принести боль и смерть каждому человеку. Передние уже подбирались вплотную, а сзади все продолжали вылезать новые. По рядам милитов пробежал страх, но никто не двинулся с места. «Пора бы старому трюку сработать еще раз», – понадеялся про себя Джекобс и как только лапы первого лемура коснулись баррикады, выкрикнул:

– Огонь!

Множество стволов разом появились в бойницах. Залп смел первый ряд атакующих напрочь. В упор не мазал никто. Однако лемуры даже не замедлились. Спустя секунды второй залп закачал их ряды. Десятки падали ранеными и убитыми, но остальные все шли и шли, брызжущими слюной ртами выплескивая свою жажду крови. Третий залп, не менее смертоносный, но уже нестройный, встретил их на вершине баррикады. По-прежнему без нужного результата. Полковник нахмурился, сплюнул сквозь зубы.