– Разведчики по-прежнему испытывают большие трудности при попытках общения с местными. Ты же знаешь, они совершенно безобидные, но когда рядом появляется человек из Полка, прячутся от разговора, словно моллюск в раковинку. У мидийцев свои обычаи речи, поведения, детали одежды, так что мои передовики пока что светятся для них, как фонарики. Что неудивительно, если учесть, что они поколениями живут вместе, а других чужаков здесь не было уже много месяцев. Нужно время. Мне удалось забросить человека во дворец, но пока это единственный успех всей разведсети.

– Это я знаю, прекращай вступление.

Полковник всю неделю мотался на переговоры во дворец, на рекогносцировку местности, два раза сам возглавлял атаки, а теперь отчаянно хотел добраться до кровати.

– Источник дал отчет по «Серебряной Арке».

– Да? – у Джейкобса еще хватило сил изобразить заинтересованность.

– Тот человек, Юхан Химмельхерц, действительно добрался до Мидии. Он долгое время отирался здесь среди торговцев и путешественников, что-то выспрашивая у них. Как только закрутились дела с лесными людьми, начал пропадать в разъездах и сам. Он искал что-то в лесах. Как-то раз вернулся очень взволнованным и сразу побежал во дворец, к мастеру. Вышел наружу он сильно расстроенным. Тщательно собрал вещи и снова отправился в сторону леса. С тех пор его никто не видел.

– Для нас выглядит плохо, не так ли? – полковник даже не удивился.

– Это не все. Понятно, что он нашел там что-то. Разыскивая ответы, источник смог «вскрыть» сановника, присутствовавшего при разговоре Химмельхерца и Дрохтина. Так вот, это «что-то» – огромное строение, как говорят, из блестящего металла, находится в одном из лагерей лесных людей. И Химмельхерц отчаянно хотел его уничтожить.

Куратор взглянул в глаза командиру. Теперь, когда его мечта наконец-то начала обретать реальную форму, приходилось сдерживаться, чтобы не броситься к ней со всех сил.

– Стивен, мы близко. Рано или поздно, но мы найдем Арку. А с ней, я уверен, выиграем и войну.

Полковник Джейкобс ничего не ответил, тяжело вздохнул и прислушался к новому взрыву смеха, доносящемуся из столовой. С каждым днем он звучал немного тише.

Закрыв за собой дверь, Куратор тяжело прошел в угол просторной комнаты, забитой людьми. Борис постарался обеспечить комфорт многочисленным постояльцам, но преуспел не сильно. Милиты не только проводили здесь свободное время, но и ели, спали, залечивали раны, поэтому в двухэтажном, немаленьком по местным меркам доме всегда было тесно. Первый Капитан опустился на жесткую скамейку и прикрыл глаза, погрузившись в дремоту пополам с размышлениями. Еще раз прокручивая в голове разговор с полковником, одновременно он вспоминал неожиданное появление Макса на пороге своей комнаты. Куратора не оставляло смутное беспокойство от этой встречи – для начала, он не услышал приближения приграничника. Нет, капитан слышал шаги, обычные неторопливые шаги проходящих по своим делам бойцов. Он слышал знакомый шорох одежды и позвякивание металла о металл, но его годами тренированная паранойя молчала. И когда прямо перед ним оказался чужак, впервые за многие годы командир разведчиков оказался застигнутым врасплох. Вторым неприятным сюрпризом стало то, что Куратор абсолютно не мог понять выражение лица человека. Теперь Макс совсем не был похож на того порывистого и нервного юношу, каким он выглядел при первой встрече. Собранный, сжатый, с холодными и непроницаемыми глазами, он напоминал привставшую для броска кобру. Была ли это новая маска или реальный Макс – капитан не знал. Куратор помнил секундную гримасу удовлетворения, скользнувшую по худому лицу. И этому человеку он пообещал милит-право на убийство? Неизвестный наемник с такими способностями был потенциальной проблемой. Куратор чувствовал подсознательную неприязнь к нему, а своей интуиции он доверял. В другое время капитан постарался бы держать его подальше или вовсе избавиться от его услуг, но сейчас наемник был необходим как воздух. Его положение во дворце и регулярные доклады формировали основу всей разведки в Мидии.