– И что же вы хотите взамен, уважаемый мастер? – голос Джейкобса был почти ровным.

Не успел глава города открыть рот, как в зал стремительно вбежал какой-то человек в запыленной и порванной одежде. Он упал на колени перед одним из советников и, почти плача, принялся его о чем-то просить. Едва дослушав его, советник бросился к Дрохтину. Когда он замолчал, мастер с грустной улыбкой обратился к командиру полка.

– Вот вам и ответ. Нам нужна ваша военная мощь. Люди леса снова напали на нас.

Ужин закончился в напряженном молчании. Куратор, наслаждаясь спокойными минутами, встал из-за стола одним из последних. Задержавшись в одной из длинных галерей, он подозвал к себе немногословного переводчика. Указывая рукой на одну из полированных металлических мозаик, посмотрел прямо в изможденное лицо:

– Я думаю, это образец настоящего внимания к работе. Мастера, сделавшее такое, конечно же, хорошо вознаградили.

Макс ответил абсолютно бесстрастным взглядом и согласно кивнул.

– Как скажете, господин. Несомненно, так и есть. Идемте, я покажу отведенные вам покои.

Глава 6

Начальнику разведки Полка.

Если бы я досконально не изучил сообщения о Химмельхерце, я бы решил, что в Мидию пришел другой человек. Скрытный, нервный, и очень целеустремленный. Постоянно расспрашивал местных про лесных людей, какие-то деревни в лесу, исчезал из города на две, а то и три недели, возвращался еще более нервным и злым. И, похоже, он нашел то, что искал. Приложение с отчетом я зашифрую вторым кодом.

Лейтенант Робер.

Ответ: Робер, для тебя и твоей группы есть задание. Ты уже понял, какое (прилагается шифрованный приказ).

Куратор.

Шли дни, шли недели. Шла война. Для экспедиции Четвертого Боевого полка бои не прекращались ни на секунду. В любой момент времени кто-то из бойцов был на передовой, играл со смертью, выкладывал на стол все умения, силы и тактическое мастерство. Ставкой была жизнь. Пока что проигрывали люди леса, но каждый раненый и убитый милит оставлял в рядах бойцов брешь, которую было нечем заполнить. Иногда Куратор думал, что именно на это и рассчитывают враги. Показавшие себя так слабо в бою у Границы, в родных местах бойцы в смешных шлемах внезапно стали грозной силой. После первых столкновений, в которых боекостюмы снова беспрепятственно прошли сквозь их боевые порядки, люди леса превратились в призраков, в летучий дым, обволакивающий вековые деревья, жмущийся к низким кустам, лежащий в траве, пока чужаки не покажут спину. Тогда они нападали, быстро, безжалостно и всегда в большинстве. Не было пощады, не было пленных с обеих сторон. Полку давно не приходилось воевать так жестоко. Мастерство и вооружение Полка пока перевешивало, но это был их лес, они знали каждый хруст ветки, каждый крик птицы, каждую упавшую каплю дождя. Разведчики Полка снова забыли про сон. Хотя Куратор свернул почти все информационные операции в Мидии, чтобы хоть как-то разгрузить постоянно находящихся в контакте с врагом передовиков и снайперов, это помогало мало. Смертельная игра в гляделки не прерывалась ни дождем, ни ночью. Позади них, готовые прийти на помощь при первом звуке нападения, на передовых базах дежурили группы штурма. Но и боекостюмам теперь приходилось в бою несладко. Густые заросли, частокол древесных стволов, нежно-зеленый и предательски-скользкий мох сковывали смертоносную мощь и скорость стальных скелетов, усложняли работу в команде, мешали добраться до закрытого разукрашенной маской лица врага. Штурмовики сражались, несмотря ни на что. Высушенный усталостью и бессонницей Петрашек не вылезал из брони по несколько суток, за месяц «выписав в запас» более восьмидесяти душ. Его украшенный шлем с зачерненным щитком стали узнавать враги. Зато вне костюма его руки дрожали так, что он не мог удержать кружку с чаем.