Стоило Шахриону взойти на мраморные ступени, как его заметили. Тысячи глаз устремились вверх, тысячи голосов слились в гул, тысячи тел замерли в ожидании.

Властелин поднял руку вверх, призывая подданных к тишине.

– Имперцы! – громко произнес он. Усиленные чарами, его слова облетели всю площадь, достигнув ушей каждого. – Мои верные подданные! Призываю вас к тишине, я буду говорить. Горе пришло к сынам Матери Тишины! Сегодня ночью исиринатийцы вероломно напали на нашу родину. Мы живем с ними в мире вот уже треть века, предали забвению славные победы предков, выполняем все требования, унижая собственное достоинство, и что же? Мы так и остались нелюдью, тварями, которых надо истреблять! – Тишина постепенно сменялась возмущенным гулом, значит, все идет, как нужно. – Ривитен разрушен, а все его жители, кроме немногочисленных счастливчиков перебиты! Все! Враги не щадили даже грудных детей! – Возмущенные вопли и проклятия разносились над толпой. Женщины плакали, а мужчины тихо зверели. Правильно, так и должно быть, продолжайте. – Чем же мы заслужили подобное? Они говорят – это наказание за наши злодеяния! Какие?! Мои дед и отец виноваты в том, что им приходилось защищать свои земли от орд варваров, подстрекаемых эльфами?! – Ложь, но сейчас и она сойдет. – Ваши предки виноваты в том, что сражались за свою Империю, свой народ?! – Простые слова, хорошо находят отклик в сердцах простых людей. С ними не нужно умничать, нужно понимать их и говорить то, что они хотят услышать. Ну вот, император, а сейчас самое главное. То, ради чего ты устроил весь этот цирк. – Я спрашиваю вас, сдадимся ли мы?!

Мгновение, это так мало и так много. Кажется, что в нем умещается целиком жизнь. Шахрион был совершенно спокоен – ошибки нет и быть не может. Слова, тон, громкость, все выверено до мельчайших деталей. Он ждал.

– Нет!

Дождался. Можно продолжить представление.

– Будем ли мы сражаться за свои дома и своих любимых?!

– Да!!

– Победим ли мы врагов?!

– Да!!!!!

Вопль, исторгнутый в едином порыве множеством людей, разорвал площадь и устремился к мрачным небесам, обреченно исторгающим воду на нерадивую землю.

Император дождался, пока подданные затихнут. Остался последний штрих и можно переходить к более важным делам.

– Спасибо вам. Обещаю вам, что ни я, ни армия не опустит оружие до тех пор, пока враг не падет. Но нам нужна ваша помощь. У легиона достаточно мечей, арбалетов и доспехов, у нас есть запасы пищи и воды, которых хватит, чтобы кормить двести тысяч человек целый год, но мало солдат. Поэтому, мои подданные, я не приказываю – я прошу. Прошу всех, кто в состоянии сражаться: мужчин, женщин, подростков, стариков. Примите участие в войне, помогите выбить дух из захватчиков. – Последняя сцена в спектакле – на глазах тысяч и тысяч людей император медленно, картинно становится на колени и склоняет голову. Он смиренно просит.

– Владыка! – прорезает толпу чей-то одинокий вопль. – Я отдам последнюю каплю крови за тебя!

– Да, и я!

– Я тоже!

– Я первым запишусь в армию!

– Нет я!

– Верь в нас!!

– Верь!!!

Толпа начала стремительно рассасываться. Люди бросились по домам. Сегодня же все, кто способен носить оружие, пополнят городской гарнизон, а завтра к ним присоединятся и беженцы, которых солдаты не спрятали в горах. Впрочем, последним тоже найдется занятие – в пещеры отправилось много охотников и лесорубов, которых Китарион пристроит к делу – из них будут формироваться подразделения арбалетчиков.

Шахрион медленно поднялся и покинул свою импровизированную трибуну. Что же, еще одна монета брошена на игровой стол. Если у войны, как считали орки, есть бог-покровитель, то он, должен быть доволен.