– И что же ещё ты знать, чем мочь поделиться? – спросил он, и его голос стал мягче, почти ласковым, подобным урчанию довольного хищника.

Айла почувствовала маленькую победу, словно первую искру надежды среди непроглядной тьмы отчаяния. Её сердце забилось чаще, адреналин разлился по венам, обостряя чувства. Она облизнула пересохшие губы и заговорила быстро, боясь, что Рол потеряет интерес, что ускользнет этот драгоценный момент хрупкого контакта:

– Я мочь научить ты, как не гоняться за еда по лесам среди хищники и опасности. Можно выращивать еда, Рол, – она говорила с нарастающим воодушевлением, её руки двигались в воздухе, словно рисуя картины будущего изобилия. – Если ты построить мне хижина, если ты приходить ко мне… я быть с ты добра, и ты не пожалеть об этом.

Она глубоко вздохнула, её грудь поднялась и опустилась под одеждой, на мгновение привлекая взгляд Рола. Айла заметила это и позволила себе едва заметную улыбку победы, прежде чем продолжить:

– Моё племя собирать зёрна, которые потом сажать в земля. Если их посадить, то еда вырастать сама. За ней не надо гоняться и страх жизнь.

Рол задумчиво кивнул, медленно поглаживая свою густую чёрную бороду. Его глаза сузились, словно он пытался разглядеть правду в словах пленницы или предвидеть все возможные ловушки, скрытые за её обещаниями.

– Это хороший секрет, Айла, – произнёс он наконец, его голос стал глубже, вибрируя как натянутая тетива лука. – Но ты оставаться в клетка. Здесь ты не забить камнями женщины племени.

С этими словами он снова развернулся, и каждое его движение источало непоколебимую уверенность вождя, чье слово – закон. Айла, охваченная отчаянием, бросилась к прутьям клетки. Её тонкие руки, покрытые синяками и царапинами, протянулись сквозь них, словно пытаясь ухватить ускользающую надежду на свободу:

– Не уходить, Рол! – закричала она, и её голос дрожал от нахлынувших эмоций. – Я знать ещё много секреты! Пожалуйста, вернуться!

Но Рол лишь махнул рукой, не удостоив её даже взглядом:

– Поговорить с шаман и Зарак, как ты это делать несколько дни, – бросил он через плечо.

Он зашагал прочь, и каждый его шаг был полон внутренней силы и целеустремленности. Рядом с ним, словно серая тень, бежал его верный волк, которого Рол звал просто – Тень. Животное помахивало пушистым хвостом, а его уши были настороженно подняты, улавливая малейшие звуки леса. Зверь оглянулся на Айла, и ей показалось, что в его янтарных глазах мелькнула насмешка – вольный волк, свободный как северный ветер, идущий рядом с человеком по собственной воле, а она, дочь племени Огня, заперта в клетке, словно пойманная птица.

Айла в бессильной ярости ударила кулаком по прутьям клетки, игнорируя острую боль в разбитых костяшках. Горячие слёзы навернулись на её глаза, но она яростно смахнула их тыльной стороной ладони. Рол уже скрылся из виду, растворившись среди деревьев, оставив её наедине с гневом и отчаянием, которые горели в её сердце ярче любого костра её родного племени.

Рол направлялся к хижине шамана Анта, и каждый его шаг был тяжелым и целеустремленным, словно он нёс на своих плечах не только собственные заботы, но и судьбу всего племени. Его плечи были напряжены, а в глазах отражалась тревога, которую он никогда не показывал перед соплеменниками.

Приближаясь к жилищу шамана, вождь почувствовал, как воздух вокруг него изменился. Здесь пахло иначе – дымом особых трав, сушеными кореньями и чем-то неуловимым, что нельзя было описать словами земного мира. Рол на мгновение остановился перед входом в хижину, глубоко вдыхая этот густой, насыщенный аромат, который, казалось, проникал в самую душу, открывая её для разговора с духами предков.