Дети племени огня, беззаботные и шумные, играли у кромки воды, их звонкий смех и радостные крики разносились далеко по реке, отражаясь от скалистых берегов. Они брызгались, ныряли, гонялись друг за другом, наслаждаясь прохладой воды и теплом солнечных лучей, не подозревая об опасности, притаившейся среди зарослей на противоположном берегу.

Поселение было прекрасно организовано, каждый его элемент говорил о процветании и умелом использовании даров природы. Вокруг хижин стояли многочисленные снопы высушенной травы и большие корзины с зерном – запасы, которые должны были обеспечить племя пищей. На специальных деревянных стойках сушилась рыба, а рядом с ними лежали связки уже вяленой рыбы – еще одно свидетельство предусмотрительности и трудолюбия племени огня.

Рол внимательно изучал эту картину благополучия, его острый ум анализировал каждую деталь, выискивая слабые места и продумывая стратегию атаки. В его взгляде не было ни восхищения, ни сожаления – лишь холодный расчет воина, готовящегося к решающей битве за выживание своего рода.

Осознание пришло к нему подобно холодному камню, опустившемуся на дно озера: его план сжечь поселение врагов не удастся осуществить так легко, как он надеялся. Теперь ему предстояло сражаться лицом к лицу с воинами племени Та-Ну-Ри, используя все свое мастерство и хитрость, накопленные за годы охоты и войн. Его пальцы нервно поглаживали древко лука, сделанного из гибкого тиса и обтянутого жилами оленя. Колчан за спиной был полон стрел с наконечниками из остро заточенного кремня, каждая из которых могла принести смерть врагу.

Рол знал, что противники превосходят его ростом и силой. Мужчины и женщины племени Та-Ну-Ри были на голову выше его соплеменников. Их тела, покрытые замысловатыми красными татуировками, изображающими языки пламени, придавали им устрашающий, почти демонический вид. Но Рол не собирался отступать – слишком много жизней зависело от успеха его миссии.

Осторожно ступая по прохладной воде, Рол бесшумно приближался к поселению. Звонкий смех детей, плещущихся у берега, подсказывал ему, что крупных хищников поблизости нет. Это было одновременно и удачей, и помехой – никто не помешает его плану, но и отвлечь внимание врагов будет сложнее.

Достигнув берега, Рол вынырнул среди густых зарослей тростника, окружавших один из краевых домиков. Вода стекала по его мускулистому телу, покрытому шрамами от прошлых битв и охот. Он замер, прислушиваясь к звукам поселения, убедился, что никто не заметил его появления, и затем бесшумно, словно тень, проскользнул внутрь ближайшего жилища.

Внутри домика царил полумрак, прохладный и влажный, резко контрастирующий с жаром дня снаружи. Воздух был насыщен запахами вяленого мяса и рыбы, развешанных на жилах под потолком из переплетенных ветвей и травы. У дальней стены Рол заметил растянутые для просушки шкуры животных – крупных и мелких, от могучего зубра до юркой куницы. Он двигался с исключительной осторожностью, стараясь не задеть многочисленные глиняные сосуды и плетеные корзины, расставленные по земляному полу.

Внезапно его обостренные чувства уловили чье-то присутствие. В углу хижины, на плотной циновке, лежал спящий мужчина. Воин племени огня отдыхал после, вероятно, ночного дозора; его грудь мерно вздымалась и опускалась, а на лице застыло выражение безмятежного спокойствия. Рол замер, сжимая в руке каменный нож с отполированной костяной рукоятью. Он знал, что должен действовать быстро и безжалостно, как учил его Гар. Одним стремительным движением, плавным и неотвратимым, как полет сокола, он оказался рядом со спящим и вонзил нож ему в горло, одновременно зажимая рот рукой, чтобы заглушить предсмертный хрип.