Я не сразу поняла, что именно он делает. Но потом осознала: вода была его способом справляться с этим миром. Там, где слова были лишними, где звуки не давили на уши, где не нужно было объяснять, что ты чувствуешь, – вода просто принимала его таким, какой он есть. Я уверена, что плавание сыграло свою роль в нашем пути. Оно не было лекарством, не было чудом, но стало тем, что помогало ему справляться, адаптироваться, находить баланс между хаосом внутри и окружающим миром, возможно в этом и есть магия.

Глава 5. НА грани

Когда я узнала о диагнозе, я оставила работу, полностью посвятив себя сыну. Я изучала всё, что могла найти об аутизме. Я читала, смотрела лекции, консультировалась со специалистами. Я пробовала разные методики, искала новые подходы. Я занималась с ним днём и ночью, падала без сил – и снова вставала.

Я не могла позволить себе сдаться. Но однажды я почувствовала, что больше не могу. О таком не принято говорить. Матери особенных детей должны быть сильными, терпеливыми, несгибаемыми. Ты не имеешь права на слабость, потому что ты – его опора.

Но внутри было полное истощение. Я не помнила, когда последний раз нормально спала. Я жила в постоянном напряжении, потому что любой неверный шаг мог

обернуться истерикой.

Я чувствовала, что теряю себя – я больше не была женщиной, не была личностью. Я была только мамой, только спасательным кругом для своего ребёнка. И в этот момент я поняла: если я не восстановлюсь, я не смогу помочь и ему.

Я стояла перед выбором: продолжать жертвовать собой или найти баланс, чтобы спасти нас обоих. Я активно занялась поиском помощницы ( няни).

Я всегда знала, что материнство – это тяжело. Но когда ты становишься мамой ребёнка с особыми потребностями, ты вдруг понимаешь, что твоя жизнь – это не просто забота, а бесконечный танец на грани сил. Он не может просто сидеть. Он не может просто ходить. Он прыгает, скачет, забирается на мебель, залезает на подоконники, подвергает свою жизнь опасности, переворачивает всё вверх дном, истерит. Он будто живёт на какой-то невидимой волне энергии, которая не даёт ему остановиться ни на секунду. Его тело требует движения так же, как воздух, как воду. Это не каприз, не избалованность – это его способ ощущать этот мир. Я пробовала объяснять это няням. Первые два дня они улыбались, говорили: «О, да, дети бывают очень активными». А потом я видела в их глазах страх, изнеможение. Они уходили… некоторые без предупреждения… просто исчезали…

Оставалась только я. Одна. Без права на выходные, без права на отдых, без права на личное пространство. Я засыпала и просыпалась с ощущением, что моё тело уже не принадлежит мне. Что я не существую отдельно от него.

Иногда мне казалось, что я на грани. Я сидела в темноте, когда он наконец засыпал, и думала: «А вдруг я не выдержу? Вдруг я сломаюсь?» Но стоило мне услышать, его плач, я понимала: я не могу его подвести. Я его якорь, его единственное спокойное место в этом бурном, шумном, хаотичном мире.

И знаете что? Несмотря на усталость, несмотря на изнеможение, я всё равно не променяю эту роль ни на что в мире. Потому что, когда он прижимается ко мне, когда его бешеное, скачущие по комнате тело вдруг замирает рядом со мной, когда он смотрит мне в глаза с абсолютным доверием – я знаю, что для него я – целая Вселенная. В эти моменты я понимала, что ради этого я выдержала бы всё.

Когда в твоей жизни случается испытание, ты ждёшь, что близкие будут рядом. Ты надеешься, что друзья поддержат. Ты веришь, что родные поймут. Но реальность оказалась другой. Сначала я просто перестала видеться с друзьями. Не потому, что не хотела, а потому что не могла. У меня не было времени на встречи. У меня не было тем для разговоров, кроме одной – моей борьбы за сына. Моей правды никто не слышал, а лгать и притворяться, что все хорошо у меня просто не было ни сил, ни желания.