– Интересно, – пробормотал он, пролистывая меню до раздела "Акустический комфорт".

Перед ним развернулась трёхмерная схема звукоизоляционной системы. Иван присвистнул. Не просто звукоизоляция – активное шумоподавление, интегрированное в саму структуру помещения. Микрофоны, вмонтированные в стены, потолок и пол, улавливали любые внешние звуки. Нейросеть анализировала их частотные характеристики и генерировала противофазу, создавая эффект полной тишины.

Он увеличил изображение кровати. По периметру матраса располагались миниатюрные акустические излучатели, формирующие локальное поле. Система даже не требовала наушников – она создавала "пузырь тишины" непосредственно вокруг спящего человека.

– Гениально и просто, – Иван покачал головой, изучая алгоритмы предиктивного анализа. Система не просто реагировала на шум – она предугадывала его появление, анализируя звуковые паттерны улицы.

Пальцы быстро скользили по виртуальной клавиатуре, вызывая дополнительные схемы, технические спецификации, историю патентов. Американская разработка, внедрённая всего год назад. Прорыв в области акустического комфорта.

Иван почувствовал знакомое чувство – смесь восхищения и досады. Он улыбнулся, но улыбка вышла кривой.

– За державу обидно, – тихо произнёс он, разглядывая имена разработчиков. – Почему не у нас? У нас что, мозгов не хватает?

Он вспомнил свою лабораторию в Москве. Талантливые ребята, интересные идеи… и вечная нехватка финансирования, бюрократические преграды, устаревшее оборудование. Здесь же – полная свобода творчества, подкреплённая миллиардными инвестициями.

Иван закрыл технические спецификации и направился на кухню. Утренний ритуал требовал кофе, и умный дом уже предвосхитил его желание. Стоило ему только переступить порог кухни, как кофемашина тихо загудела, завершая приготовление идеального американо. Одно прикосновение к панели – и напиток готов, настроенный под его предпочтения: крепкий, с минимумом сахара, температура ровно семьдесят пять градусов.

– Всё слишком просто, – пробормотал Иван, забирая чашку.

Он сделал глоток и поморщился. Кофе был безупречен – и в этом заключалась проблема. Никаких неожиданностей, никаких отклонений от заданной программы. Даже случайность здесь казалась просчитанной.

В ванной комнате зеркало мягко засветилось, когда он вошёл. Система определила его присутствие и автоматически отрегулировала высоту отражения под его рост. Освещение плавно изменилось, подстраиваясь под утреннее время и его биоритмы. Не слишком яркое, чтобы не раздражать глаза, но достаточное для комфортного бритья.

Иван провёл рукой по щетине. Умное зеркало тут же отобразило меню с рекомендациями: "Хотите видеть, как будете выглядеть после бритья?" Рядом появились виртуальные кнопки с вариантами щетины разной длины.

– Нет, спасибо, – ответил он пустоте.

Зеркало послушно погасило меню. Но через секунду предложило новый вариант: "Рекомендуемые средства для чувствительной кожи". Иван раздражённо махнул рукой, отключая все подсказки.

Он смотрел на своё отражение и видел человека, окружённого невидимой клеткой комфорта. Всё здесь подстраивалось под него, предугадывало желания, устраняло малейшие неудобства. И оттого каждый жест, каждое действие казались фальшивыми, заранее запрограммированными кем-то другим.

Иван ощущал себя гостем в чужом спектакле. Актёром, которому выдали роль, но забыли объяснить смысл пьесы. Он двигался по сцене, произносил реплики, а невидимый режиссёр услужливо подсвечивал его путь, не давая сбиться с намеченной траектории.

Иван открыл голографический экран и начал просматривать расписание. Перед ним развернулась трехмерная проекция с плотной сеткой встреч, совещаний, дедлайнов. Все разложено по часам, выстроено в идеальном порядке. Он скользил пальцем по воздуху, перелистывая виртуальные страницы календаря, делая вид, что вникает в суть каждого пункта.