Протокол Тишины Сергей Нижегородцев

Иван стоял перед выходом из аэропорта имени Кеннеди, щурясь от холодного нью-йоркского ветра. Небо нависало тяжёлой серой плитой, словно хотело придавить его к асфальту. Последний отрезок пятнадцатичасового перелёта измотал окончательно, но внутри пульсировало нервное возбуждение – он наконец оказался за океаном, вдали от всего, что хотел забыть.

Взгляд зацепился за глянцево-чёрный автомобиль с тонированными стёклами. Робототакси ждало его, как и было обещано. Иван приблизился, проводя ладонью по холодному боку машины. Лаконичный электронный голос поприветствовал его по имени, предлагая занять место пассажира.

«Машина с возможностью отключения автопилота, как я просил?» – Иван постучал по крыше, словно проверяя на прочность.

«Подтверждаю. Функция ручного управления активирована по вашему запросу. Передняя панель трансформируется в классическую систему управления».

Иван усмехнулся. Первая маленькая победа на американской земле. Он скользнул на водительское сиденье, ощущая под пальцами приятную прохладу кожаной обивки. Руль выдвинулся из приборной панели плавным движением, педали поднялись из пола.

«Режим гоночного разгона доступен по двойному нажатию на акселератор», – проинформировала система.

Выехав на трассу, Иван глубоко вдохнул и дважды вдавил педаль газа. Машина рванула вперёд, вжимая его в сиденье. Ноль-сто за две секунды. Мир за окном размылся. На мгновение ему показалось, что он смог оторваться не только от асфальта, но и от прошлого.

Но холодный расчёт возвращал его к реальности. Он приехал сюда не за острыми ощущениями. Не для того, чтобы восхищаться архитектурой Манхэттена, возникающего на горизонте. Он здесь ради денег – больших денег, которые ему предложили в «Заслоне». И ради возможности забыть. Стереть из памяти карие глаза, пахнущие лавандой волосы, звонкий смех Алёны.

Иван сбросил скорость, возвращаясь в реальность. Пальцы стиснули руль до побелевших костяшек. Нью-Йорк должен стать новой точкой отсчёта. Новым началом. Даже если это начало выстроено на пепелище сгоревшего прошлого.

Когда дорога превратилась в лабиринт манхэттенских улиц, Иван нехотя отпустил руль, позволяя автопилоту взять управление на себя. Машина плавно скользила между потоками транспорта, подчиняясь невидимому дирижёру городского движения.

– Маршрут до офиса «Заслон» займёт восемь минут при текущей загруженности дорог, – сообщил искусственный интеллект.

Иван молча кивнул, разглядывая каменные джунгли за окном. Небоскрёбы тянулись к небу, словно соревнуясь в высоте и дерзости архитектурных решений. Среди них вскоре показалось здание, к которому направлялось такси – стеклянный монолит, отражающий облака и соседние строения. Здание выглядело как технологический призрак, надменно возвышающийся над суетой улиц.

Машина остановилась у входа. Иван расплатился, подхватил свой чемодан и вошёл в просторный холл. Внутри царила атмосфера стерильной эффективности – минималистичный дизайн, приглушённые тона, безупречно чистые поверхности. Люди двигались целенаправленно, почти не разговаривая.

– Мистер Мелихов? – раздался женский голос. – Добро пожаловать в «Заслон».

Перед ним стояла стройная женщина лет тридцати, с собранными в тугой пучок волосами и профессиональной улыбкой на лице. Её взгляд казался одновременно приветливым и оценивающим.

– Я Джоан Кларк, менеджер по адаптации иностранных специалистов.

Иван протянул руку, внимательно разглядывая собеседницу. Под маской корпоративной доброжелательности он пытался разглядеть настоящего человека.

– Откуда вы приехали? – неожиданно спросила она на русском с заметным акцентом.

– Из «Заслона», – ответил Иван, удивлённый её знанием языка.

Джоан широко улыбнулась.

– Из-за слона? – переспросила она, делая вид, что не расслышала. – Какого слона?

Уголки губ Ивана дрогнули в намёке на улыбку. Он оценил попытку разрядить атмосферу, хотя шутка была откровенно слабой.

– Да, точно, я прямиком из московского зоопарка, – парировал он. – Работал там смотрителем слонов, но решил сменить профиль.

Джоан рассмеялась, и в её глазах мелькнуло что-то искреннее, выбивающееся из общей корпоративной атмосферы.

Джоан повела Ивана по длинному коридору, стены которого были оформлены в серо-голубых тонах. Освещение было ровным, без теней – будто специально созданным, чтобы не отвлекать сотрудников от работы.

– Перед началом сотрудничества нам необходимо оформить несколько документов, – произнесла Джоан, открывая дверь в небольшую переговорную. – Стандартная процедура.

В комнате их ждал стол из тёмного дерева, несколько стульев и планшет с уже открытыми документами. Иван сел, взяв в руки устройство. На экране светилось название первого документа: «Соглашение о неразглашении».

– Сорок три страницы? – Иван приподнял брови. – Что тут можно написать на сорока трёх страницах?

– Юристы, – Джоан пожала плечами. – Они бы и «Войну и мир» переписали, добавив туда пункты об ответственности сторон.

Иван быстро пролистал документ, задерживаясь на ключевых моментах. Стандартное NDA, хотя и с необычно жёсткими штрафами. Он поставил цифровую подпись.

Следующим было «Согласие на биометрическую идентификацию».

– Отпечатки пальцев, сетчатка глаза, голосовой профиль, – перечислял Иван, скользя взглядом по пунктам. – Анализ походки? Серьёзно?

– Безопасность прежде всего, – ответила Джоан без тени улыбки. – У нас работают лучшие умы планеты над проектами, которые могут изменить будущее человечества.

Иван подписал и этот документ, мысленно отметив, что уровень паранойи здесь зашкаливает даже по меркам российских оборонных предприятий.

Третий документ заставил его замереть. «Соглашение о недопустимости использования сарказма в переговорах с партнёрами и клиентами компании».

– Это последняя – шутка? – Иван поднял глаза на Джоан.

Её лицо оставалось непроницаемым. Ни один мускул не дрогнул, взгляд был пустым и профессионально отстранённым.

Иван выдержал паузу, ожидая, что она не выдержит и улыбнётся. Но Джоан продолжала смотреть на него всё с тем же каменным выражением лица.

Значит, будет весело, – подумал Иван, ставя подпись под документом, запрещающим ему быть собой.

Джоан проводила Ивана через несколько уровней охраны. Каждый раз двери открывались после сканирования их биометрических данных – отпечатки, сетчатка, распознавание лица. С каждым новым барьером коридоры становились уже, освещение – тусклее, а ощущение секретности – плотнее.

– Добро пожаловать в сердце нашей исследовательской программы, – произнесла Джоан, когда последняя дверь с шипением отъехала в сторону.

Перед ними открылась просторная лаборатория с высокими потолками. Десятки людей в белых халатах двигались между рабочими станциями, голографическими проекторами и стендами с прототипами. В центре помещения возвышалась трёхмерная проекция какого-то аппарата, вокруг которой столпились несколько человек.

– Это доктор Рамирес, руководитель проекта, – Джоан указала на высокого седеющего мужчину с острыми чертами лица. – Он ждёт вас.

Рамирес оторвался от голограммы и направился к ним, протягивая руку.

– Мелихов! Наконец-то. Ваша репутация опередила вас.

Иван пожал руку, ощутив сильное, но не демонстративное рукопожатие.

– Идёмте, – Рамирес повёл их к центральному столу. – Мы хотим показать вам то, над чем работаем последние три года.

Голографическая проекция увеличилась, демонстрируя детализированную модель капсулы обтекаемой формы с ракетным двигателем.

– Проект «Капсула», – с гордостью объявил Рамирес. – Одноместная суборбитальная система, способная доставить человека из Нью-Йорка в Москву за тридцать минут.

Иван медленно обошёл вокруг проекции, изучая каждую деталь. Остальные инженеры и учёные наблюдали за ним с нескрываемым любопытством.

– Потрясающе, – произнёс один из них. – Представляете масштаб? Межконтинентальное путешествие быстрее, чем поездка на метро через весь город!

– Мы рассчитываем, что это произведёт революцию в транспортной системе, – добавил другой. – Первая в мире персональная ракета.

Иван продолжал молча изучать проекцию. Его лицо оставалось непроницаемым, только глаза двигались, анализируя каждую деталь конструкции. Инженеры переглянулись. Рамирес нахмурился.

– Что вы думаете, Мелихов? – спросил он наконец.

Иван поднял взгляд от проекции и спокойно спросил:

– А как она будет тормозить?

В лаборатории воцарилась тишина. Рамирес открыл рот, но не произнёс ни слова. Инженеры застыли, глядя друг на друга.

– Именно поэтому вы здесь, доктор Мелихов, – после неловкой паузы произнёс Рамирес, проводя рукой по воротнику рубашки. – Мы… столкнулись с некоторыми техническими сложностями в системе торможения. Наши инженеры предложили несколько решений, но все они либо слишком громоздкие, либо недостаточно надёжные. Мы надеемся, что ваш нестандартный подход и опыт работы с нелинейными системами помогут нам найти элегантное решение этой проблемы.

Иван ещё несколько минут рассматривал голограмму, мысленно перебирая возможные решения проблемы торможения. Инженеры вокруг начали негромко переговариваться, возвращаясь к своим рабочим местам. Джоан тактично отошла в сторону, давая Рамиресу возможность обсудить с новым специалистом детали проекта.

Внезапно двери лаборатории бесшумно разъехались, и в помещение вошёл высокий мужчина лет пятидесяти в простом сером свитере и джинсах. Ни охраны, ни помощников – он появился один, словно обычный сотрудник, зашедший поинтересоваться ходом работ. Но реакция присутствующих выдала его статус мгновенно: разговоры стихли, спины выпрямились, а Рамирес оторвался от консоли и двинулся навстречу вошедшему.