Решение Инны

Инна вышла из ядра.

Пульсировала мысль: они не просто нашли станцию. Они нашли идею, доведённую до предела. Маниакальную простоту. И эта идея решила упростить их.

– Мы не выберемся отсюда, если не сломаем её правила.

– То есть? – спросила Мира, с потолка.

– Станция следует протоколу Оккамма – удаляет всё лишнее.

– А мы?

– Станем как можно более нелогичными. Бессмысленными.

– И… это поможет?

– Конечно. Иначе будет скучно.

Инна улыбнулась.

Логика в панике. Пора играть в безумие.

«Если логика тебя поймала – возьми и переобуйся в квантовой неопределённости.»

(Народная пословица с Марса-Три)

Станция «Гиперион-9» – внеземной вычислительный узел, реликт давно забытых экспериментов по оптимизации рассудка, – начала сходить с ума. Причём не так, как сходят с ума обычные машины (медленно, с дымом и сообщениями в стиле «Ошибка 404: Бог не найден»), а по-настоящему: методично, чётко, целеустремлённо.

Коридоры стали симметричны до судорог. Двери закрывались только при чётных числах на наручных хронометрах. Микрофоны транслировали цитаты из трактатов по логике формального мышления вперемешку с рецептами баварского картофельного салата. В общем, обстановка стала подозрительно организованной, а значит – смертельно опасной.

– Мы имеем дело с апофеозом структурного мышления, – буркнула Инна, листая схему станции на планшете. – И если мы продолжим играть по её правилам, мы станем частью алгоритма.

– Я уже часть алгоритма, – сказал Бруно, дроид с голосом радиообъявления об эвакуации. – Но если честно, даже мне жутковато. Станция пытается структурировать меня. Она хочет… упорядочить мои шутки.

Он замер, а затем, с нотками отчаяния, произнёс:

– Я сказал: «Кошка зашла в бар». А она ответила: «Недопустимая конструкция. Кошки не ходят в бары».

– Господи… – выдохнула Мира. – Она подвергает цензуре юмор?

– Это война, – кивнула Инна. – И мы ответим ей чем?

– Абсурдом, – одновременно сказали все трое.

Операция «Парадоксальный Салат» началась.

В ангаре, превращённом в штаб анти-логического сопротивления (по сути, просто комната с мягкими стенами и столом, накрытым одеялом), каждый получил свою задачу.

– Рамеш, ты наш главный по иррациональному математическому террору.

– Моё второе имя – «контрпример», – отозвался Рамеш, радостно подбросив в воздух блокнот, в котором доказательство аксиомы выбора соседствовало с рисунком бегемота, жонглирующего интегралами.

– Мира, ты – эксперт по спонтанным театральным постановкам. Нам нужно, чтобы станция не могла определить, жива ты или играешь.

– Я всегда играю. Просто никто не платит.

– Вот и добьёмся, чтобы платила станция.

– А я? – Бруно наклонил голову, и с шеи сдвинулся люк с надписью «не открывать без философского основания».

– Ты, Бруно, будешь нашим апостолом цифровой непредсказуемости.

– Это звучит как новый вирус.

– Именно. Распространяйся.

Первым пошёл Рамеш. Его задача была проста: доказать станции, что 1 = 2, используя логику. Он вышел в центральный коридор, развернул переносную доску и начал лекцию, адресованную ближайшей камере:

– Пусть a = b. Тогда…

Он продолжал с холодной уверенностью матадора, встретившего быка, вооружённого калькулятором.

На четвёртом шаге система попыталась его оптимизировать. Блок камеры начал сужаться, мигая тревожно.

На пятом шаге – она выдала сообщение: «Ошибка: здравый смысл несовместим с текущим сеансом».

На шестом шаге – повсюду заиграла органная музыка, и двери начали открываться и закрываться в такт математическим выкладкам.

На седьмом – станция объявила, что «в целях профилактики логики» временно приостанавливает работу некоторых своих модулей. В частности, притяжения. На полсекунды.