ТЭЗИС подал голос.

– Добро пожаловать в зону эвклидической непристойности. Архитектура, судя по всему, подчиняется логике… с похмелья.

Пилот Эйприл щёлкнула жвачкой:

– Кто-то построил станцию и сделал её нарочно странной?

Инна мрачно кивнула:

– Похоже, да. Похоже, я здесь – для того, чтобы объяснять необъяснимое.

Контакт первого бреда

Пристыковка прошла гладко – если не считать того, что шлюз станции изначально пытался состыковаться с их отсеком для мусора. Бруно прокомментировал это как "архитектурное хамство", и Мира удовлетворённо кивнула, пока он варварски перепрошивал протокол стыковки.

Дверь открылась. И сказала:

– Здрасьте. Кто на тост? Я свежий!

Затем раздался тостерный звук – и из механизма в стене вылетел горячий ломтик хлеба. На нём было выжжено: НЕ ВХОДИТЬ. ВРАНЬЁ ВНУТРИ.

Зик осторожно поднял тост, понюхал и шепнул:

– Он пахнет предупреждением и ржаными галлюцинациями.

– Я иду первой, – сказала Инна. – По протоколу логиков.

– По протоколу идиотов, – поправил Бруно. – Но ты логик, тебе виднее.

Станция, где всё пошло не так, как надо

Внутри было… неправильно. Плоскости пола иногда становились стенами, и тогда потолок моргал. Светофоры висели вверх тормашками, хотя никто не знал зачем. В одном из коридоров Инна заметила комнату отдыха, в которой стулья сидели на людях. Один из них махнул ей рукой. Она не ответила – логика запрещала.

– Ммм… – сказал Рамеш, заглядывая внутрь. – У них тут симбиоз мебели и гостей. Это мило.

– Это патология, – отрезала Инна. – Космическая. А может, ментальная.

На стене были граффити, сделанные математическими формулами. Инна пригляделась – одна из них доказывала, что дважды два – зелёное. Другая утверждала, что наблюдатель влияет на результат не только в квантовом смысле, но и… косметическом.

– Я не понимаю, – пробормотала она. – Кто мог это построить?

Ответила стена.

– Я. И нет.

Бруно включил детектор смысла – и тут же выключил:

– Перегрузка. Поймал фразу: «модуль смыслов удалён за несогласие с интерьером».

Архив… или его кошмар

Они нашли архив. Или нечто, что хотело быть архивом. Комната, наполненная полками, на которых стояли… не книги, а… объекты. В банках. В бутылках. В снах. Один экземпляр даже был в форме головоломки.

Инна взяла один и прочитала: «ИНСТРУКЦИЯ: КАК НЕ СТАТЬ СОБОЙ».

– Мне это знакомо, – пробормотала она.

– Потому что ты человек, – кивнул Рамеш. – А человек – это последовательность избеганий.

Один из экспонатов оказался голографическим воспроизведением члена экипажа… их собственного корабля. Только он был здесь. И говорил:

– Не верьте ни мне, ни себе.

И исчез.

ТЭЗИС вмешался.

– Предлагаю стратегию:

Зафиксировать всё.

Проверить, не являемся ли мы сами частью станции.

Найти источник сигнала.

Поплакать в углу – при необходимости.

– Одобрено, – кивнула Инна. – Я пойду за сигналом. Остальные – разведка.

– А как мы поймём, что нашли сигнал? – спросила Эйприл.

– Он сам вас найдёт, если вы будете делать вид, что ищете туалет. Логика станции абсурдна, играем по её правилам.

Инна пошла вглубь станции, по коридорам, которые шептали уравнения и стонали при приближении её ботинок. Она чувствовала, как пространство дрожит, как будто сама идея информации здесь была отравлена.

Она вошла в центр станции.

Там – сфера. Парящая. Пульсирующая. Как будто дышащая смыслом, которого нельзя было понять.

Она услышала голос.

– Инна Крайнова. Логик. Добро пожаловать в заблуждение.

Сфера погасла. Вся станция задрожала.

Корабль «Лезвие Бритвы» вызвал её:

– Сканеры сошли с ума. Мы что-то включили.

Инна посмотрела на сферу. И поняла:

Они только что включили станцию.