Если мы задумаемся обо всех причинах, которые вносят сумятицу в нашу жизнь и делают её невыносимо сложной (а их немало, и у каждой своё имя), то в основе увидим одно: мы путаем главное со второстепенным. Материальный комфорт, образование, свобода, вся цивилизация – всё это лишь рама. Но рама не есть сама картина, как и ряса не делает монаха, а мундир – солдата. Картина же – это человек с его совестью, характером, волей. Мы так тщательно украшали и отделывали раму, что начисто позабыли о самой картине – в итоге искажаем, уродуем её. У нас в избытке внешние блага, без которых вполне можно было бы обойтись, а вот в том, что действительно необходимо, мы бедны до крайности. И когда вдруг пробуждаются наши глубины, жаждущие любви, стремления к идеалу, исполнения истинного предназначения, мы ощущаем себя погребёнными заживо под грудой второстепенных вещей, перекрывших нам воздух и свет.

Задача в том, чтобы вернуть к жизни и почёту эту настоящую человеческую суть, всё расставить по местам, не забывая, что главная движущая сила развития человечества – это нравственное совершенствование. Что такое «хорошая лампа»? Не та, что богато украшена и стоит безумных денег, а та, что хорошо светит. Точно так же мы становимся людьми и гражданами не из-за того, сколько у нас имущества и какого сорта развлечения мы можем себе позволить, не из-за нашего интеллектуального уровня или художественного вкуса, и не из-за того, что наслаждаемся независимостью и почётом. Главное – сила нашей моральной природы. И это не сегодняшняя истина, а извечная. Ни в какой эпохе люди не могли освободить себя от заботы о внутреннем состоянии души, сколь бы они ни усердствовали в науках и ремёслах. Меняется облик мира, меняются наши представления, иногда столь стремительно, что нельзя не тревожиться. Но важнейшее – оставаться человеком в центре всех этих перемен, не терять дорогу к цели. А чтобы идти вперёд и не сбиться на чужую тропку, чтобы не навьючивать на себя то, без чего можно обойтись, мы должны быть внимательны к своему пути, к своим силам, к своей верности. И если нужно – упростить кладь, чтобы беспрепятственно двигаться к сути – к тому, что есть наше подлинное развитие.

Прежде чем говорить о том, как практически вернуться к той простоте, о которой мы все так мечтаем, необходимо понять, что она представляет собой в своей глубинной сути. Иначе нам грозит та же ошибка, которую мы уже разоблачали: путать главное со второстепенным, сливая в одно суть и её внешнюю оболочку.

Часто полагают, что простота обязательно выглядит определённым образом и что именно в этом внешнем облике она и состоит. Считают, будто простота неотделима от бедности, от простенькой одежды, скромного жилья, малых достатков. Но это иллюзия. Только что я прошёл мимо трёх людей: один ехал в карете, двое шли пешком, причём один был без обуви. И вовсе не обязательно именно босой ведёт самую «простую» жизнь. Может статься, что обладатель кареты – человек прямой и непритязательный, не ставящий себя в зависимость от богатства. А тот, кто идёт пешком в ботинках, ни в коей мере не завидует первому и не презирает второго. И в то же время тот, кто бредёт босиком, под своими лохмотьями скрывает ненависть к любой непоказной трезвости, ненавидит труд и воздержание, снедаемый лишь жаждой праздности и лёгких удовольствий. Ведь среди самых неискренних и далёких от подлинной простоты нередко встречаются профессиональные нищие, бродяги, люди-паразиты, вся эта армия угодливых завистников, мечтающих урвать себе кусок – и чем больше, тем лучше – из добычи, какую пожирают «сильные мира сего». Туда же относятся игроки, высокомерные гордецы, скупцы, бессильные куклы страстей, лукавые хитрецы – и совершенно неважно, в каком они положении или сколько у них денег. Не одежда делает человека простым, а сердце. Нет такого слоя общества, у которого было бы исключительное право на простоту; нет такого одеяния, пусть даже самого грубого, которое обязательно служило бы её верной приметой. И нет нужды ей непременно гнездиться в конуре, в лачуге или в келье отшельника. В любой форме жизни, в любом социальном слое, на вершине или у подножья лестницы, мы можем найти и тех, кто живёт просто, и тех, кто не умеет этого делать. Да, у подлинной простоты есть свои привычки, вкусы, приметы, но эти наружные знаки, которые, к слову, легко подделать, не надо путать с самой её сутью и глубинным источником.