Проводница с презрительностью соперницы глянула на Женю, покачала головой. Дверь закрылась.

– Еще? – мужчина показал на бутыль.

– Нет.

Он улыбнулся и посмотрел ей в глаза. Она ответила ему смущенной улыбкой. Во рту у нее пересохло от приторного вина и волнения. Она поправила подушку.

– Спать хочешь? – спросил он.

– Да.

– Что с тобой делать – ложись. Я тоже тогда лягу.

Он снял туфли, лег. Его большому телу было тесно на узкой полке. Она тоже легла, прямо в шортах, прикрывшись простыней. Его глаза блестели в темноте. Он протянул руку под откидным столиком, дотронулся до нее:

– Сколько тебе лет?

– Двадцать пять.

– Замужем?

– Да.

– Иди сюда.

Она не пошевелилась. Он убрал руку.

– Ты умная, – сказал он, – умная и красивая.

Замолчал. Уставился в потолок. Она смотрела на него. Он был, кажется, старше ее отца.

– Вы тоже красивый, – сказала она.

Он усмехнулся, быстро взглянул.

– Дедом стал. В прошлом месяце. Еду внука смотреть.

– Богатырь, наверное, – сказала она.

– Да какой богатырь, еле выходили!

Он перестал улыбаться. Она села и, обхватив колени, смотрела на него. Он устало поднял глаза.

– Ну что ты смотришь?

– Ничего.

– Старый?

– Нет.

– А какой?

Она не ответила. Он шумно вздохнул и неловко зашевелился на узкой полке. Пробегающие полосы света падали на его крупные руки. Расстегнул ремень на брюках, взвизгнула молния. Женя отпрянула, вжавшись в стену.

– Не бойся, спят все, – сказал он. – Дай мне ножки. Просто ножки дай, и все.

– Они грязные, – сказала она.

– Глупая.

Она не шевелилась. Он сел, наклонился, взял в руки Женину маленькую ступню, притянул к себе, прижал к теплому животу с мягкой порослью. Женя замерла. Он откинулся назад, упершись головой в верхнюю полку. За окном проносились фонари, темные полосы мелькали на его лице. Женя смотрела и не могла оторваться. Поезд дрожал и раскачивался. На верхних полках спали тетка и ее сын. А может и не спали, просто лежали, боясь выдать свое присутствие. От стыда Женя улыбнулась. Он прикрыл глаза. Поезд вздрогнул вместе с ним, сбавляя ход. Наконец со скрежетом остановился.

В дверь купе постучали. Женя поджала под себя ноги, он улыбнулся ее испугу, натянул брюки, раздраженно дернул дверь.

Проводница зыркнула сначала на Женю, потом на полковника:

– Купе есть свободное.

Он сошел рано утром. Уже с сумкой долго смотрел, как она спит. Она не спала, чувствовала его взгляд, но лежала и боялась шелохнуться.